Robin L'Houmeau

Джейкоб Рейнольдс, 19 лет, каждую ночь драит противни в подсобке «Кленового листа» — крошечного ресторана на окраине Торонто. Запах пережаренного масла въелся в кожу, а треснувшая фартукомойка гудит, как больной пылесос. Шеф Антуан, бывший боксер из Квебека, орет через кухню: *«Рейнольдс! Ты опять кляксы на скатерти ставишь?»* Джейкоб прячет блокнот с эскизами под стопку грязных тарелок — вместо уроков в художественном колледже он рисует углем портреты посетителей: старуху с сигарой, подростка
Люк Мартен, аудитор с залысинами и привычкой жевать мятные леденцы, сидит в тесном офисе на третьем этаже здания возле метро Берри-УАМ. Его напарница Эмили Трамбле, в красной кожаной куртке и с татуировкой совы на запястье, роется в папках с пометкой «Конфиденциально» — это отчеты по подозрительным транзакциям сети аптек «Фарма-Квебек». На столе — чашка остывшего кофе с отпечатком помады и фотография мужчины в очках: Ален Лесаж, владелец аптек, который вчера вечером купил билет в Каракас. «Он
Лина, 17 лет, перебирает стопки потрёпанных книг в подвале городской библиотеки Монреаля. Замечает в углу старый альбом с выцвевшей обложкой — внутри засушенные крылья светлячков и картавые заметки чернилами: *«Они не гаснут, если вспомнить имена»*. На обратном пути в квартиру над пекарней на Rue Saint-Urbain замечает, что тени на стенах пульсируют синтезовым светом. «Слушай, это не глюки?» — тычет локтем в ребро соседа-художника Элиаса, который роняет тюбик ультрамарина на холст. «Ты опять в