Даже самое мелочное оскорбление может вызвать волну негодования и обиды, особенно если оно исходило от представителя другой расы или религии. Ведь именно так устроена человеческая природа, способная прощать вину близких людей и надолго запоминать небольшую ссору с совершенно чужим человеком. Так что почитателям психологических картин будет интересно посмотреть «Оскорбление». Ливанец Тони и палестинец Ясир были соседями на протяжении долгих лет. Они не общались по душам, но приветливо
Кризис 2007-2009 для американцев был тяжёлым периодом. В центре событий те, кто объединятся вокруг одной долларовой купюры. Как именно они нашли её, и кто же стал главным инициатором того, чтобы все собрались, непонятно. Пока непонятно. Пытаясь в этом разобраться, главный герой понимает, что все эти люди связаны и связывает их вовсе не доллар, а цепочка некоторых событий, которая случилась на днях. Всё произошло крайне не предсказуемо, и теперь этот человек обязан сделать всё, чтобы разобраться
Ал-Хайба — район на границе Сирии и Ливана, где молодой и волевой Джабаль и его клан, Шейх аль-Джабаль, контролируют торговлю оружием и контрабанду. Несмотря на современный образ жизни, Джабаль по-прежнему опирается на традиционные обычаи клана для решения конфликтов и укрепления авторитета. Семья потрясена, узнав о смерти Адиля, сына, который сбежал в Канаду 15 лет назад из-за кровной мести. Последние 10 лет от него не было вестей, и вот он возвращается — безжизненный труп, в сопровождении
Лейла, менеджер отеля в Бейруте, случайно забирает чужой телефон из кофейни «Аль-Мира» после утренней встречи с поставщиком кофе. В тот же день Надим, инженер из Каира, обнаруживает в своем чемодане разбитый экран устройства с фото заката над Нилом — явно не его. «Ты уверена, это не твой?» — Лейла пересылает голосовое сообщение через мессенджер, пока чистит апельсины на кухне. Надим, застрявший в пробке на мосту 6 Октября, слушает запись и смеется: «Мой телефон на дне чашки, если хочешь —
Лейла, копаясь в ящике комода деда в бейрутском доме с трещинами на стенах, нашла ключ с арабской вязью и обрывок письма на французском: *«Если Жюльен спросит — скажи, спрятано под лестницей»*. Ее брат Карим, чиня мотоцикл во дворе, усмехнулся: «Опять эти истории с колонией? Дед бредил войной до конца». На следующий день они поехали в Триполи, разыскивая антиквара Марвана, чей адрес был на конверте. В лавке, пахнущей ладаном и пылью, старик, не поднимая глаз от ковра, бросил: «Ищите квартал
В пригороде Парижа, на втором этаже дома с треснувшим балконом, 19-летняя Лена чистит апельсины для мармелада, пока ее мать, Иветт, спорит с соседкой о долгах за воду. В холодильнике — банки с заготовками, на окне — сушеный тимьян из Ливана, привезенный дядей Хакимом. Он приезжает раз в месяц, привозит пряности и письма от родни из Бейрута. «Ты даже *заатар* правильно сделать не можешь», — бросает Лена, разглядывая зеленую смесь в миске. Иветт молчит, затягивается сигаретой, потом резко