Мариана, 16 лет, в потертых джинсах, нашла старый фотоаппарат «Кодак» на блошином рынке возле площади Боливара в Боготе. Ее друг Эстебан, в очках с треснувшей линзой, сразу заметил царапины на пленке — силуэты, похожие на детей, повторялись на каждом кадре. «Этих… призраков не было, когда я снимала пустую аллею», — прошептала она, перематывая пленку в подвале своей бабушки, где пахло плесенью и корицей. На следующий день Луис, младший брат Эстебана, услышал голос в школьном туалете: «Найди нас
Эстебан, механик из Барранкильи, копался в двигателе старого «рено», когда через открытые ворота гаража донесся хриплый смех. Его соседка Камила, студентка-биолог, ворвалась с потрепанной сумкой: «Ты должен это спрятать. *Они* убили Пако возле рынка». Внутри лежал жесткий диск, обмотанный изолентой. Вечером, заедая трескучий вентилятор *агуапанелой*, Эстебан нашел среди файлов фото склада с бочками, помеченными логотипом AgroCauca. Внезапный стук в дверь — двое в кожаных куртках потребовали
Гэвин Карвер, риелтор из Майами, привык торговаться за цены на кондоминиумы в районе Брикелл-авеню. Однажды утром, пока он нервно поправлял галстук с пятном от кофе, клиентка миссис Энрикес ворчала: *«Вы обещали вид на залив, а тут балкон упирается в стену прачечной»*. Вместо извинений Гэвин, пытаясь сменить тему, случайно подслушал разговор двух мужчин в костюмах от Armani в холле своего офиса. *«Доставка в порт в пятницу — никаких ошибок»,* — бросил один из них, поправляя часы Rolex. Гэвин,
Знаешь, иногда натыкаешься на фильм, который будто вырывает страницы из чьего-то дневника и швыряет тебе в лицо. Вот эта история... она не про розовые сопли и шаблонные объятия под дождем. Там всё — как будто кто-то взял обломки отношений, смешал с тихим отчаянием и заставил героев ходить по этим осколкам босиком. Помню, как в какой-то момент поймала себя на мысли: «Да ладно, они же сейчас сломаются!» — но нет. Они не срываются в истерику, не рвут фотографии. Вместо этого — эти тягучие паузы,