Эмили, 28 лет, бармен в забегаловке на углу Бродвея и 5-й улицы, три месяца прячет от Джейка сигареты в жестяной банке из-под печенья. Он, гитарист местной панк-группы, рылся в шкафчике за салфетками, когда нашел пачку Marlboro. "Ты же клялась бросить после операции отца", — бросил он, раздавливая сигарету об плитку в ванной. Они живут в съемной двушке над метро — по ночам грохот поездов заглушает их споры о долгах за ремонт гитары Fender. В среду Эмили задерживается после смены: пьет
Джесси, барабанщик с татуировкой **"Neu! 75"** на запястье, тащит ржавый микрофон через подвал бара в Акроне, где группа репетирует третью неделю. Лена, его девушка и басистка, перематывает изолентой штекер своего инструмента: **"Опять солярка кончилась, а мы даже до Кливленда не доехали"**. За коптящей лампой сидит гитарист Винс, 42 года, бывший учитель химии, который играет в наушниках, чтобы не слышать споры. По вечерам они варят кофе в жестяной кружке и спорят о ритмах