Никудышный Краут-рок (2020)

Джесси, барабанщик с татуировкой **"Neu! 75"** на запястье, тащит ржавый микрофон через подвал бара в Акроне, где группа репетирует третью неделю. Лена, его девушка и басистка, перематывает изолентой штекер своего инструмента: **"Опять солярка кончилась, а мы даже до Кливленда не доехали"**. За коптящей лампой сидит гитарист Винс, 42 года, бывший учитель химии, который играет в наушниках, чтобы не слышать споры. По вечерам они варят кофе в жестяной кружке и спорят о ритмах Кранихштайна, пока соседи сверху стучат шваброй по полу. **"Зато я новый бит придумал",** — бросает Джесси, выбивая дробь на крышке от мусорного бака, — **"Как у Клауса Дингера, только быстрее"**. Лена закатывает глаза: **"Клаус не голодал три дня из-за бита"**.

Все меняется, когда из Гамбурга приезжает Франк — седой продюсер в потёртой косухе, который когда-то записывал **"Аммен Дюль"**. Он находит группу через SoundCloud-трек с 87 прослушиваниями: **"У вас грязь как в 72-м, но немцы так уже не ноют"**. Франк арендует заброшенную студию в Детройте, где обои отклеиваются вместе с проводкой. **"Ты хочешь, чтобы мы звучали как твои мёртвые друзья?"** — Джесси давит сигарету о микшерный пульт, когда Франк настаивает на добавлении синтезаторов. Лена, разбирая посылку с немецким пивом от фаната, молчит: ей нужны деньги на операцию матери. Винс тем временем подписывает контракт за всех, пока Франк чинит разбитое стекло в двери фургона — следствие драки после концерта в баре **"Рудольф-Плац"**, где их выгнали за **"депрессивный шум"**.