Эшли Мари Шорт

Кристен Бушар, замечая странности у дочери Лейлы — та рисует на стенах символы кровью из царапин, — подключает камеры в квартире. В церкви Св. Терезы Дэвид Акоста, просматривая записи одержимой пациентки, слышит шепот на латыни: *"Mater lacrimarum"*. Он прячет флешку в потертом переплете молитвенника, пока настоятельница сестра Андреа стучит костяшками в дверь: "Отец, вы снова не спали?" Бен Шакир, разбирая данные со спектрометра в подвале лаборатории на 14-й улице, находит
В старом особняке на окраине Лонг-Айленда поселяется семья Карверов: Джейк, бывший механик с татуировкой якоря на запястье, его жена Лена, медсестра в потёртых кроссовках, и их тинэйджерка Молли, коллекционирующая керамических котов. На второй день ремонта Молли находит в кладовке за дверью, заклеенной газетами 1974 года, деревянную коробку с медным устройством, напоминающим смесь шприца и динамо-машины. "Похоже на викторианский вибратор для истерии", — усмехается Джейк, вытирая сажей
Макс, 17 лет, втискивает рюкзак в трейлер, где теперь живет с отцом Грегом и младшей сестрой Элли. Кливленд, Огайо. Грег, бывший механик, срывается на детей из-за сломанной микроволновки: «Ты думаешь, я тут деньги на деревьях нашел?». В трейлерном парке «Серебряный клен» желтые шторы в горошек, запах плесени от дождей. За стеной — Лейла, 19, красит ногти черным лаком, курит на крыше своего трейлера. «Прикинь, тут раньше жил парень, который взорвал мусорный бак, — смеется она. — Добро пожаловать