В одном из цивилизованных европейских государств посреди бела дня был убит губернатор. Пресса не могла остаться в стороне, и немедленно стала лично расследовать это преступление. Когда журналисты шли в этот свой первый "крестовый" поход, они понятия не имели, чем он для них обернётся. Не знали они то, с чем предстоит столкнуться и хватит ли сил и уверенности на дальнейшие действия. Факты, которые стали раскрывать акулы пера, были для них смертельными. За каждый обнародованный такой
Валери, молодая женщина на пороге новой жизни, с трепетом и волнением принимает весть о своей беременности. Это открытие оживляет в ней давно зарожденные мечты о материнстве, наполняя душу радостью и предвкушением будущего. Однако, по мере того как дни превращаются в недели, Валери начинает ощущать нечто гораздо более тревожное, чем обычные перепады настроения или страх перед неизведанным. Ей кажется, что в ее жизни появилась темная тень, зловещее присутствие, которое угрожает не только ей, но
В фильме «Деревенский жених» Диего мечтал о свадьбе с любимой, но она сбежала прямо перед алтарем. С разбитым сердцем он отправляется с братьями в уютный городок, где когда-то прошло их счастливое детство, в поисках утешения.
Ана Лара, молодая архивистка из Мехико, находит в коробке с детскими вещами потрёпанный дневник своей покойной матери. На страницах с пятнами кофе – записи о пропаже девушки в городке Пуэбла в 1998 году. В кармане обложки – синий конверт с выцветшими фотографиями: женская фигура у ворот асьенды «Ла Касита», обрывок газеты с заголовком «Исчезновение ученицы колледжа». Ана берет отпуск, едет в Пуэблу. В баре «Эль Соль» бармен Хавьер, сверяя её лицо с фото в её руках, хрипит: «Твоя мать тоже
Алехандро Мартинес, худощавый парень в заляпанной краской рубашке, копался в старом сундуке на чердаке бабушкиного дома в Истапалапе. Под слоем пыльных *самбрарос* нашел потрескавшийся дневник 1913 года с пометкой «Эмилио» — прадед, исчезнувший после стычки с *федералес*. На страницах мелькали шифры и наброски женщины в шляпке с вуалью, подписанные «Л.Д., Париж». Через неделю, ремонтируя киоск на рынке Сонора, услышал, как торговец специями спорил с туристом: «*¡No mames!* Это не сувенир — тут
Камила, тридцать два года, красит клиенток в салоне «Луми» на проспекте Иррарасаваль. Утром — запах лака для волос и споры с Анаис, хозяйкой салона, которая запрещает брать частные заказы. «Ты без моих клиентов — просто девочка с кисточками», — бросает Анаис, затягиваясь электронной сигаретой у зеркала. После смены Камила едет на автобусе № 506 к матери в квартиру в районе Ла-Флорида, считая в уме, сколько осталось до выплаты кредита за швейную машинку. Дома за столом с пастелью де чокло мать
Эстебан, сорокапятилетний карманник с шрамом через левую бровь, ковыряет вилкой остатки энчилад в дешёвой забегаловке возле рынка Сонора. Рядом ёрзает Луис, паренёк лет восемнадцати, в мятой футболке с логотипом «Coca-Cola» — он второй день умоляет научить его «работе с клиентами». «Видишь того гринго с фотоаппаратом? — Эстебан кивает на толстяка в панаме, снимающего прилавок с кактусами. — Подойди, спроси, сколько стоит текила. А когда он полезет в бумажник…» Луис перехватывает взгляд
Луис, 17 лет, торчит на рынке *Меркадо-де-Сан-Хуан*, продаёт самодельные брелоки из проволоки. Сестра Карла, 20, пакует сумки для колледжа — внутри учебник по антропологии с закладкой на странице про ацтекские ритуалы. Отец, Эстебан, исчез неделю назад, оставив в гараже ящик с потёртыми картами Мехико и запиской: *«Ищи там, где стены плачут»*. Луис натыкается на граффити с плачущей маской у заброшенной церкви *Санта-Мария-ла-Рибера* — под слоем краски дверь в тоннель. Карла ворчит: *«Опять
В Мехико, после смерти Кармен Эстрады, трое внуков — Рикардо, беспокойный юрист в мятом костюме; София, парикмахер с розовыми прядями; и Луис, таксист, вечно пахнущий бензином — собираются в особняке 1930-х годов. В зале с треснувшими фресками адвокат зачитывает завещание: чтобы получить наследство — кафе *La Perlita* и дом, — они должны год жить вместе. «Ты с ума сошел? Я тут с твоими котами сдохну!» — София швыряет в Рикардо подушку, расшитую бабушкиными руками. В кухне находят коробку с
В Мехико студентка-медик Лусия Рохас находит в старом сундуке бабушки дневник с упоминаниями куклы по имени Титó, связанной с серией нераскрытых убийств 1980-х. Ее брат Марко, уличный художник, случайно активирует механизм в кукольном театре «Ла Калеса» — деревянная рука Титó пронзает его ладонь, оставляя шрам в форме восьмерки. Лусия замечает, что в трущобах Истапалапы исчезают дети, а в их домах остаются нитки из конского волоса. Она сталкивается со слепой кукольницей Кармен, торгующей у
Помнишь, как бабушка вдруг объявляет, что выходит замуж в семьдесят пять? Вот так и началось: все семейство обалдело, когда Роза, наша неугомонная матиарка, заявила за ужином, что встретила «того самого». Дети чуть не поперхнулись лепешками, внуки завизжали от восторга, а я, честно, сначала подумала — шутит. Но нет! Она уже и платье присмотрела — ярко-красное, с оборками, будто ей восемнадцать. Дядя Пако, её старший сын, чуть инфаркт не схватил: «Мама, ты в своем уме? Он же моложе тебя на
Представь: пыльный городок где-то в глубинке, где даже время будто застряло между кактусами и выцветшими фасадами. Тут живет наш парень — обычный чувак, который торгует на рынке старыми радиодетальями, пока однажды не натыкается на странный амулет в груде хлама. Типа, "ну и фигня", подумал бы любой, но только не он. А этот кусочек металла оказался ключом к какой-то древней хрени, о которой шепчутся местные бабки после третьей текилы. Внезапно вокруг него начинается движ: тени
Уго Санчез, худощавый парень в потрепанной ковбойской шляпе, каждое утро перетаскивал ящики с манго на рынок Мериды. Его мать, Кармен, шила платья для богатых туристов, ворча: «Музыка тебя накормит? Опять гитару настраиваешь вместо того, чтоб Луису помочь». Луис, старший брат, торговал на той же площади керамикой, бросая Уго презрительные взгляды. По вечерам Уго пробирался к задворкам кафе «Ла Луна», где местные старики играли хараны. Хосе, слепой аккордеонист, хрипел: «Сыграй *La Llorona*, но
Артуро, менеджер среднего звена в рекламной компании Мехико, каждое утро встаёт в 6:15, пока жена Карла и двое детей спят. Он пьёт чёрный кофе из потёртой синей кружки, пробирается через пробки на проспекте Инсурхентес, слушая в машине подкасты про тайм-менеджмент. В офисе на 17-м этаже стеклянной башни его ждёт Рената, ассистентка с фиолетовым маникюром, которая вечно роняет папки: «Дон Артуро, мистер Гомес хочет презентацию к вчера. И… вы не отвечали на письма». В переговорке Артуро спорит с
Алехандро, механик из автосервиса на окраине Мехико, замечает Карлу в кафе «Ла Бриса», где она каждую субботу пьет капучино с двойной пенкой. Он помнит, как она отодвигала чашку, когда нервничала — сейчас её пальцы с красным лаком стучат по столу, пока подруга Изабель смеется над шуткой про их бывшего преподавателя. «Ты перегорел, как мотор без масла», — бросает Карла, когда Алехандро пытается шутить о прошлом. Он узнаёт от бармена, что она теперь проектирует офисные здания в центре, и начинает
В Мехико, в квартале Тепейак, Лукас, 22 года, чинит моторы в душной мастерской. По вечерам он забирает сестру Карлу из школы, где та рисует граффити на кирпичной стене за спортзалом. «Опять воняешь бензином, — ворчит она, закидывая рюкзак на сиденье его старого «Фольксвагена». — Папа бы точно не одобрил». Лукас молча включает радио — там говорят об очередной перестрелке у рынка Сонора. Дома, в пятиэтажке с треснувшими подоконниками, мать оставляет им тарелки с острым *чили кон карне*. Карла