Тао – бывший зек. Он вернулся в родные края после отмены апартеида. Обстановка в ЮАР была на тот момент не лучшая. Нищета, разруха, беспорядки – все это оказалось для него большим открытием. Он считал, что после установления нового порядка все должно быть хорошо. В сельской местности, откуда он родом, героя помнят по последним событиям. Борец за справедливость, он убил двух полицейских, за что и отмотал срок. Никто не обвиняет его в случившемся и не считает важным человеком. Напротив, парня
Лерато, 17 лет, торопливо перебирает пакеты с маисовой мукой на рынке Соуэто, когда замечает, что продавец смотрит сквозь нее. «Хей, сколько за арахис?» — дергает она его за рукав, но мужчина продолжает раскладывать товар, будто ее нет. Дома, перед треснувшим зеркалом в ванной, она медленно проводит пальцами по лицу — контуры кожи растворяются в воздухе. На следующий день Табо, ее сосед, вцепляется в пустое место у киоска с кока-колой: «Черт, Лера! Ты где?» Они прячутся за ржавым грузовиком,
Два брата, Сизве и Табо, коптят в гараже за старым BMW E30 в Соуэто. Сизве, старший, в заляпанном маслом комбинезоне, тычет пальцем в треснутый блок цилиндров: «Опять клиент уйдет без оплаты. Ты даже прокладки не проверил». Табо, щурясь от дыма сигареты, бросает ключ на верстак: «А ты думал, здесь золото ищут? Собирай мотор сам, если такой умный». За стеной гремит поезд, разнося по улице запах жареных брикетов и мапуто. В углу валяется школьный рюкзак их сестры Лины — она сбежала на лекцию в
Соно, 17 лет, втирает гуталин в потрескавшиеся ботинки перед школой. Её отец, Джереми, уже три недели не получает зарплату с рудника «Золотой риф» под Йоханнесбургом. На кухне пахнет пережаренной мамалыгой — мать, Нома, пытается растянуть остатки муки до конца месяца. «Снова забастовка?» — Соно хлопает дверью, обгоняя грузовик с рудой. По дороге видит, как младший брат Тхабо копается в мусоре у киоска с мандази. Продавец Али машет рукой: «Пусть возьмёт. Сегодня бесплатно для тех, у кого глаза