Доктор ставит Саре неутешительный диагноз и отпускает домой, чтобы провести время с близкими людьми. Девушка рассказывает обо всем любимому Питеру и раздумывает над необычным предложением врача о замене. В ближайшем будущем становится возможным заменить умершего человека клоном, который будет точной копией и поможет пережить горечь потери. Она соглашается на присутствие в собственном доме постороннего человека и не догадывается о том, что не сможет видеть соперницу рядом с любимым. Не ожидает
В сердце конца XIX века, в затерянном среди бескрайних полей бедном эстонском селе, жизнь текла медленно и тяжело. Местные жители, день за днем сталкиваясь с невзгодами и нищетой, страстно мечтали о лучшей доле. Опустошенные безжалостным климатом и непомерными трудами, они обратились к древним верованиям в поисках спасения своих душ и улучшения участи. В отчаянии, они заключили пакт со Сатаной, просили его даровать им краттов — необычных существ, созданных из подручных сельских материалов,
В мире, где царит зловещая тишина, языческая община похищает молодую женщину Азраэль, чтобы принести её в жертву древнему злу. Чудом освободившись, она полна решимости отомстить и уничтожить культ, готовый разрушить все святыни. Её путь наполнен опасностями, но жажда справедливости ведёт через тьму к свету.
Март, бывший полицейский из Тарту, приезжает в заброшенный хутор под Нарвой после письма от младшего брата Юри. В ящике комода он находит потрёпанный блокнот с пометками о «ледяных фигурах» у озера Пюхаярв и обрывок карты с отметками возле старой сланцевой шахты. В баре «Калев» рыжебородый бармен, вытирая пивные кружки, бурчит: «Юри спрашивал про кладбище кораблей возле Хаапсалу. Сказал, кто-то шепчет оттуда по ночам». Лийс, дочь местного лесника, приводит Марта к полуразрушенной часовне — на
Знаешь, я недавно посмотрел один фильм — такой странный винегрет из эпох, прямо мурашки по коже. Начинается всё с этой хрупкой девчонки в старинном платье, Маарой зовут. Она вот-вот выйдет замуж, а у неё в глазах такой страх, будто не в новую жизнь шагает, а в петлю лезет. Кадры эти выцветшие, будто старые обои в бабушкином доме — краска облезла, а узоры всё ещё дышат. А потом бац! — и мы уже в послевоенном 1949. Элина, эта ходячая тень с глазами как провалы в ад, тащит за собой историю