Это глубокая история, которая затрагивает тему традиций разных народов, в которых иногда встречаются жестокие ритуалы. Действие фильма разворачивается в жаркой Африке, под палящим солнцем. Это место, которое демонстрирует силу и стойкость народов, проживающих на этом континенте. Здесь нет места слабым. Однако эта история не о всем народе, а об отдельном человеке, который должен выполнить свой долг. Один король долго правил своим народом, и люди глубоко любили своего правителя. Но когда наступил
Фильм рассказывает историю Пола, чернокожего дьякона, который живет в скромном африканском городке. Его тихая и спокойная жизнь нарушается, когда он узнает о том, что его сын был по ошие арестован и обвинен в похищении, которого он не совершал. Пол пытается бороться за правосудие, используя законные пути, однако быстро понимает, что система против него. Отчаявшись, он решает взять все в свои руки и начинает свою собственную войну против коррумпированных сотрудников полиции. В этой битве Пол
Воук, наделённый даром, который другие считали бы проклятием, не может найти покоя после жестокой гибели своего близкого друга. Ослеплённый гневом и стремлением к мести, он обращается к запретной чёрной магии, открывая скрытые тайны, о которых никто не осмеливался говорить. Каждый шаг на этом тёмном пути становится испытанием, где предательства, сомнения и собственные страхи переплетаются в единый узел. Ему предстоит сделать тяжёлый выбор — продолжать мстить любой ценой или попытаться сохранить
Эммануэль Океке, 34 года, сидит в тесном кабинете на третьем этаже клиники в Лагосе. Стены облезлые, вентилятор скрипит, а через окно пробирается запах жареной рыбы с уличной жаровни. Он слушает Аишу, школьную учительницу, которая шепчет про ночные звонки от мужа-водителя: *«Он говорит, это клиенты, но я слышу, как шепчутся…»*. Эммануэль записывает на желтом блокноте, обрывки фраз: *«22:15… имя "Бозина"?… угрозы?»*. В перерыве пьет оги с прогорклым послевкусием — сок из тыквы ему
В Лагосе, на переулке за рынком Балогун, Адесуа Окафор, 42 года, владелица маленького салона волос «Золотой гребень», каждое утро пересчитывает наличку в старом металлическом ящике. Её дочь Ннека, 19 лет, тайком берёт деньги на плату за университет, пока мать на рынке закупает парики. «Ты думаешь, я не вижу, как трясутся твои руки, когда открываешь сейф?» — шипит Адесуа, находя спрятанные под ковриком 500 найр. Сосед Эмека, водитель маршрутки, приносит слухи: её младший сын Чиди, 15 лет,
В Лагосе, за день до праздника, парикмахерша Теми торопится закрыть салон на улице Йаба. Она договаривается с поставщиком цветов по старому Nokia: «Чике, двадцать роз – скидка 30%, или я расскажу твоей жене про ту девушку из Икеджи». Тем временем Чике, студент-медик, крадет из лаборатории университета Лагоса пробирки с феромонами, чтобы добавить их в духи для подруги. Его соседка по общежитию, Адаора, ворчит, пока гладит блузку с обгоревшим воротником: «Ты опять испортил мою плиту. Где мои 500
Эммануэль, младший бухгалтер в лагосской транспортной компании, обнаружил в платежках нестыковки — 12 миллионов найр исчезли через поддельные счета. Он позвонил сестре Амине, которая торговала тканями на рынке Икея: «Копай глубже, — прошептала она, обходя шум торговцев, — но молчи, пока не убедишься». Вместо офиса Эммануэль поехал в бар «Оби-Анама» на окраине, где водители грузовиков жаловались на задержки зарплат. Там он услышал, как старый механик Чиди пробормотал: «Деньги уплывают туда, где
Глэдис, 68 лет, каждое утро толкает тележку с бананами на рынок Алаби в Лагосе. Рядом её соседка Чиди, 72, раскладывает вязаные шапки с вышитыми попугаями. «Чего уставилась? Купи бананы или проваливай!» — кричит Глэдис на девчонку в джинсах, которая трогает фрукты, не спрашивая. После обеда они идут в аптеку за болеутоляющим для Босс Лади, 80-летней владелицы салона красоты «Золотой локон», которая упала с табуретки, пытаясь достать парик с верхней полки. По дороге спорят, кто виноват: Чиди
Чиди, младший аналитик в банке на улице Адеола-Хоуп в Лагосе, каждое утро пробирался через пробки на дэнфо, опаздывая на совещания. Его сестра Амака торговала тканями *анкара* на рынке Икеджа, пряча пачки наличных в жестяную коробку из-под печенья. «Ты опять не спал?» — спросила она, заметив мешки под его глазами, когда он забежал за долейми на обед. Чиди промолчал, но в кармане пиджака жался crumpled договор о кредите под 45% — друг Эффе уговорил вложиться в «гарантированный» импорт
Адеола, в синем халате с выцветшими розами по краям, каждый вечер проверяла счета отца на стареньком ноутбуке в гостиной. Темитоп, младшая, носила его любимые часы Rolex, хотя он запрещал ей трогать вещи из кабинета. "Ты вчера опять брала ключи от сейфа?" — спросила Адеола, не отрываясь от экрана. Темитоп прикусила нижнюю губу, поправляя полотенце на плече после бассейна: "Тебе мерещится. Или это из-за возраста?" Их разговор прервал стук молотка — во дворе рабочие разбирали
Чиди, щуплая девчонка с выгоревшими на солнце волосами, копалаcь в ржавом ящике под кроватью — искала паспорт сестры. Рынок Икеджа гудел за тонкими стенами: торговцы орехами колотили по ведрам, пытаясь перекричать проповедника с мегафоном. «Достанем 500 тысяч — операция её, нет — похороны», — бормотала она, вытирая пот со лба тряпкой, пахнущей прогорклым пальмовым маслом. Тунде, бывший водитель грузовиков, в это время торговался с уличным оружейником за пистолет с надпиленным серийным номером:
Чиди, продавец на рынке Аддо, заметил пропажу ящика с партией китайских телефонов. Он вспомнил, как его друг Олувасеми накануне шептал про «людей в чёрных кроссовках», пока они ели суп эгус в ларьке тёти Бимбо. «Слушай, это не просто кража, — Олувасеми стукнул кулаком по жестяному столу, — они взяли моего брата из мастерской на улице Оджунга». Чиди проверил свой старый Nokia: три пропущенных от неизвестного номера. В углу рынка, за горой коробок с поддельными кроссовками, он нашёл разбитые очки
Энемма, парикмахерша из квартала Ошоди в Лагосе, узнаёт, что её сын Дэвид погиб в ДТП вместе с Тони — сыном Адэолы, жены губернатора. Вместо того чтобы признать смерть Дэвида, Энемма подменяет тела, пряча окровавленную школьную форму сына под кроватью. "Тони не вернется, а твой сын займет его место", — шепчет она Адэоле, врываясь в особняк на Виктория-Айленд. Адэола, в шелковом халате с вышитыми инициалами, роняет чашку имбирного чая на мраморный пол. Позже она платит полицейскому,