Гана, чья прошлая жизнь была омрачена военными действиями и службой в армии, вернулся домой с надеждой на мирную жизнь. Но его неугомонный дух и стремление к справедливости не позволили ему сидеть сложа руки. Осознавая, что преступность продолжает подтачивать фундамент его родного города, он решает использовать свои боевые навыки для защиты беззащитных и борьбы с нарушителями закона. Его действия привлекают внимание общественности, и Гана быстро становится героем в глазах многих. Однако его
Раджеш, 22 года, торгует чаем в лавке отца на переулке возле кинотеатра «Панорама» в Дели. Каждое утро он крадёт взгляды на афиши с актёрами, пряча потрёпанный блокнот с собственными пьесами под прилавком. «Зачем тебе эти глупости? — ворчит отец, вытирая медный чайник тряпкой. — Лучше научись считать рупии, чем выдумывать истории про призраков». По вечерам Раджеш пробирается в полузаброшенный театр «Натаранджан», где репетирует с уличным танцором Амитом и гримёршей Лалитой, которая таскает
В глухой деревне Раджпура, затерянной между чайными плантациями и развалившимися храмами XII века, 17-летний Риши находит в реке странный камень с вырезанным лицом богини Лакшми. Вместо того чтобы отнести его в храм, он прячет находку под кроватью, рядом с коробкой от сломанного транзистора. На следующее утро камень исчезает, а в хижине пожилой ткачихи Ганги появляется женщина в серебряном сари, утверждающая, что она — «дочь дождя». Её ноги не оставляют следов на пыльной дороге, а местный врач
В Мумбаи Видья, учительница математики в муниципальной школе, замечает, как директор Шарма требует с родителей "добровольные взносы" за учебники. В её тетради с проверенными задачами лежит список детей, чьи тетради конфисковали из-за неуплаты. Дома муж Пракаш, рабочий на текстильной фабрике, помешивает чай на газовой плите: *"Опять задержали зарплату. Если в пятницу не отдадим за электричество, отключат"*. Видья молча пересчитывает купюры в жестяной коробке из-под печенья —
Арджун Сингх, археолог с потрепанным блокнотом и привычкой жевать кардамон, копался в руинах храма Шивы под Аллахабадом. В щели между камнями он вытащил медный кувшин с треснутым горлышком — внутри лежал свиток, обернутый тканью, вышитой узорами в виде корней. «Смотри, Рави, — прошептал он ассистенту, разворачивая хрупкую бумагу, — тут не только мантры… упоминают *ракшасу*, который спит под деревом ашваттхама». Рави, вытирая пот со лба, усмехнулся: «Опять твой дед снился? Говорил же — пора
Вишнугупта, худощавый брахман с перепачканной сажей дхоти, ковыряет палкой в земле у разрушенного алтаря. Рядом Чандрагупта, коренастый юноша с шрамом на предплечье, разбирает обломки меча. «Ты будешь править не мечом, а вот этим», — бормочет Вишнугпта, протягивая глиняную табличку с выцарапанными цифрами. Они прячутся в мангровых зарослях под Паталипутрой, где запах болот смешивается с дымом от костров перебежчиков. Днём Чандрагупта таскает камни для строительства стен, ночью зубрит тактику
Помнишь, как иногда натыкаешься на фильм, который будто врезается в память и не отпускает? Вот этот — из тех самых. Сначала думал: «Ну, очередная попытка снять что-то эпичное», но уже через десять минут сидел, вцепившись в подлокотник. Сюжет — как американские горки: резкие повороты, адреналин, а потом внезапно — тишина, от которой мурашки. Главный герой... Блин, он же настоящий! Не этот шаблонный «супермен», а живой, с трещинами и странными поступками. То в ярости крушит всё вокруг, то вдруг