Рикша по имени Тун — обычный житель бедного района, чья повседневная жизнь складывается из простых радостей и хлопот, среди которых он находит своё место в сообществе трудящихся бедняков. Его жизнь, хоть и непроста, казалась достаточно безоблачной, если не считать постоянных попыток дяди забрать у него возлюбленную, что Тун воспринимает как неприятное, но терпимое испытание. Однако рутина его жизни подвергается испытанию, когда один из его ближайших друзей, также работающих рикшей, безнадежно
На заре двадцатого века, когда тени японской оккупации нависли над Китаем, мрачный ветер перемен принес на его земли не только политический упадок, но и культурное столкновение. В этот тревожный период самураи, пропагандирующие свое искусство каратэ как вершину боевых навыков, совершили акт жестокости, который потряс основы китайского общества. Бесповоротно они отняли жизнь у Хо — миролюбивого учителя кунг-фу, чье сердце и душа были посвящены обучению и развитию духовных и физических сил своих
Писатель Чоу так глубоко погружается в создание своего романа, что сам становится героем своей книги. Он отправляется на поиски древней волшебной рукописи, способной предсказывать будущее. На этом пути его ждут удивительные приключения, достойные Индианы Джонса.
Чен Лун, детектив с подбитым глазом и вечной сигаретой в зубах, копался в делах уличной банды «Черные тени» после того, как на рыбном рынке Абердина нашли тело его информатора. В кармане мертвеца — обгоревшая фотография Мэй Линь, блондинки-бармена из заведения «Золотой дракон», которая крутила роман с боссом триады Лю Фэем. «Ты знала, что Лю хранит кокаин в бочках с соевым соусом?» — спросил Чен, разглядывая след от ожога на ее руке. Мэй Линь, не отрываясь от протирания стаканов, бросила:
Лян Вэй, в кожаном пиджаке с потёртым локтем, ждёт под вывеской лавки сушёных трав на Темпл-стрит. В кармане — конверт с венгерскими паспортами для братьев Чен. «Половину сейчас, — бросает он, разминая сигарету в пальцах, — или твои люди до утра будут вылавливать груз из залива». За спиной у него гул ночного рынка: продавцы крабов кричат цены, старуха в клетчатом фартуке выливает помои в сточную канаву. Чен молча кивает, но Лян замечает, как его взгляд скользит к чёрному «Мицубиси» у угла.
Вон Фэйхун высаживается в порту Гонконга, пробираясь сквозь толпу носильщиков с тюками чая и вонь солёной рыбы. На пристани к нему пристаёт усатый британский офицер в мундире, затянутом до горла: «Ваши ученики ломают ящики с опиумом, мастер. Научите их уважению — или задохнётесь в тюрьме». Фэйхун молча поправляет шляпу, замечая за спиной офицера Джексона — чернокожего боксёра, разбивающего кулаками кирпичи для потехи матросов. «Ты тоже продался им?» — бросает он, проходя мимо. Джексон хрипло
Ох, помнишь эту историю про крутую тётку с бешеными трюками? Боже, как же я обожала её в детстве! Сидишь, бывало, перед телеком с пачкой чипсов, глаза по пять копеек — она там на крышах скачет, злодеев лупит, а ты мысленно примеряешь её косуху. Сейчас пересматривала от скуки — смеялась до слёз над спецэффектами, конечно, но сердце всё равно ёкает. Как же здорово, что тогда не заморачивались супер-реализмом, просто брали и делали огонь! Эх, жаль, сейчас такое редко встретишь — всё какие-то