Тимур Золоев

Мальчик Миша, лет десяти, в заплатанной рубахе, каждое утро проверяет старый почтовый ящик у ворот. Село у моря, крымские камни прогреты солнцем. Мать, Тамара, в платке, молча помешивает кулеш на печке: «Опять к маяку побежишь? Там же одни чайки». Он не отвечает, засовывает в карман ржавый компас отца-моряка, пропавшего три года назад. Соседка Марфа, с коромыслом на плече, шепчет за углом: «Упрямый, как ослик. Все ждет, а письма-то с 44-го не приходили». Однажды Миша находит в развалинах
В прифронтовом городке под Смоленском зимой 1943 года появляется Иван Шалыгин, замкнутый полковник-артиллерист с ожогами на руках. Его селят в комнатушку в доме медсестры Клавдии, чей муж пропал под Сталинградом. Шалыгин молча чинит печку, отказывается от ужина, но оставляет на столе пайковый сахар для её дочери Вали. «Вам положено по ранению молоко, — настаивает Клавдия, стуча кружкой по жестяному подносу. — Я не просила постояльцев». Полковник роется в документах батальонного комиссара
Ленинград, 70-е. Николай Чижов, инженер-проектировщик, получает долгожданную ордер на двухкомнатную квартиру. Вместо своей фамилии в документы вписывает Геннадия Сомова — друга с тяжелой судьбой, который соглашается стать подставным лицом. Ольга, жена Николая, закатывает скандал на кухне коммуналки: "Ты с ума сошел? Мы десять лет ждали, а теперь будем прятаться как воры?" За стеной соседка Мария Ивановна стучит половником по батарее, требуя тишины. Николай молча развешивает чертежи на
Лена Соколова, инженер-механик с завода «Прогресс», обнаруживает в архиве старый чертеж списанного станка. Вместе с токарем Виктором Громовым, живущим в хрущевке на улице Гагарина, они пытаются восстановить механизм по обрывкам схем. "Тут шестерня не сходится", — бормочет Виктор, затягиваясь *Беломором* в полутемном подвале цеха. Лена в очках со сползшей оправой перебирает кальки с пометками красным карандашом — на одной из них засохший маковый лепесток вместо закладки. По вечерам они