В старом двухэтажном доме у озера, где Тайлер арендовал комнату на лето, собрались его друзья: Лиза в потёртой косухе, Дерек с гитарой за спиной, Джессика, которая всё повторяла: "Тут как в тех ужастиках, только пауков больше". На кухне валялись пустые банки энергетика, а на столе дымилась пицца с ананасами. После полуночи, когда часть гостей разъехалась, оставшиеся полезли в подвал — искать старые записи хозяина. "Чё, боишься?" — дёрнул Тайлер Лизу, пока она переминалась у
Кэроллайн, 27 лет, с сигаретой в зубах копается в коробках на чердаке своего дома в Майами. Находит потрепанный дневник матери с водяными пятнами и пометкой *«Порт №4, груз из Картахены»*. Ее младший брат Джексон, в рваной футболке Nirvana, тыкает в карту Google — порт давно превратили в рыбный рынок. Там они сталкиваются с Эмилио, седым торговцем креветками, который шипит: *«Ваша мамаша совала нос куда не просили. Смотрите, а то как она»*, — и сует в руку Кэроллайн смятый чек с логотипом
В Грейс Миллс, тихом городке с заросшими сиренью заборами, Лиланд Мерсер устраивается фармацевтом в аптеку на Мейн-стрит. Его жена Джульетта, в прошлом нью-йоркский психолог, теперь ведет групповые терапии для подростков в местной школе — желтом кирпичном здании с треснувшими ступенями. Их дочь Эмили, 14 лет, целыми днями прячет новые брекеты за сжатыми губами. «Она до сих пор ест сэндвичи в туалете, боится, что Тревор с футбольной команды опять будет дразнить ее „железным ртом“», — жалуется
Знаешь, иногда попадаются фильмы, после которых словно в голове кто-то переключает рычаг — и ты уже не можешь смотреть на привычные вещи по-старому. Вот этот — из таких. Помню, как сидел в полутемной комнате, вцеплившись в подушку, а экран будто дышал вместе со мной: то замедлялся до шепота, то взрывался кадрами, от которых мурашки бежали по спине. Там не было спецэффектов-убийц или диалогов в лоб, зато… Блин, это как если бы тебе тихонько рассказали самую горькую правду о тебе самом, да так,