Лена Вандерсен, бельгийская художница с выцветшим синим беретом, тащит мольберт по парижской улице Монторгей. В галерее на углу ей говорят: «Ваши абстракции слишком мрачные, нужны виды Эйфеля». Она хлопает дверью, задевая стопку каталогов. В номере отеля с треснувшим зеркалом Лена мажет краской холст, пока сосед снизу — Эмиль Дюран, журналист с вечным пятном от кофе на рубашке, — копается в архивах мэрии. Он находит папку с пометкой «1987», переписывается с анонимным информатором: «Если я выйду
Йорис, 28 лет, мясник на бойне в промзоне Брюсселя, каждое утро заезжает в кафе *Le Sud*, чтобы купить кофе и круассан для Элоизы, 25 лет. Она рисует граффити на стенах заброшенного завода, превратив его в мастерскую. В кармане у Йориса — металлический брелок в виде слона, подарок от матери; у Элоизы на шее — татуировка бабочки, которую она скрывает под шарфом. «Твои руки всегда в синяках», — говорит он, передавая пакет. «А твои пахнут кровью», — бросает она, не отрываясь от эскиза. После