Управление стратегических служб (1946)

Эверетт Картер, бывший дешифровщик с нервным тиком левого глаза, сидел в полуразрушенной берлинской квартире, разбирая папки с пометкой *Geheim*. С улицы доносился скрип сапог советских патрулей. Его напарница, Лилиан Морроу, втиснулась в дверной проём, стряхивая снег с кожаного плаща: «Кабель сгорел. Встреча с информатором переносится на старую фабрику у Шпрее. Там ещё воняет бензином с прошлого взрыва». Эверетт провёл пальцем по карте, оставив жирный след на районе Кройцберга: «Если Бруно не явится к трём, ищи его в баре *Zum Roten Hahn*. Он всегда пьёт шнапс с вишнёвым сиропом». В кармане у Лилиан лежала фотография её брата, пропавшего под Сталинградом, — она не говорила начальству, что ищет его следы в немецких архивах.

В штабе на окраине Вашингтона, в комнате с запотевшими от кондиционера окнами, майор Грэмсон курил сигару над отчётом о «Проекте Снегирь». На столе валялись обрывки телеграфной ленты с пометкой *URGENT*. «Ты уверена, что Картер не видел списки поставок в Прагу?» — спросил он у Лилиан, протягивая ей кофе в жестяной кружке. Та притворно засмеялась, поправляя заколку в волосах: «Он два дня расшифровывал шифр Красного оркестра. Сейчас спит в подсобке, обняв пустую флягу». Позже, в баре *The Oak Cellar*, Эверетт, разглядывая трещину на столешнице, пробормотал: «Грэмсон врёт про «гуманитарные конвои». Вчера я нашёл накладные на уран из Конго». Лилиан перевела разговор на бейсбол, зная, что за стойкой бармен, бывший морпех, фиксирует каждое слово в блокноте с обтрепанными уголками.