Аллея кошмаров (1947)

Эдди Грейвс, детектив с привычкой жевать мятные леденцы вместо сигарет, копается в архивах полицейского участка на Пайн-стрит. На столе — фото пропавших: девушка с татуировкой якоря на запястье, парень в кепке «Brooklyn Dodgers», старуха с медальоном в виде совы. Мэйбл Кроу, бывшая медсестра, теперь расклеивающая объявления о потерянных кошках, тычет пальцем в карту. «Вчера в переулке за пекарней Фрэнка нашли туфлю. Красный лак, размер шесть. Такие носила Бетти из парикмахерской». Эдди морщится: «Опять тот же узор — сломанные фонари, запах жженой кожи». Они идут к груде мусора за гаражом, где крыса грызет окровавленный платок с инициалами «L.R.».

В подвале аптеки Мэйбл находит коробку с письмами 30-х годов. «Смотри, тут про «Ночной парад» — шествие артистов, которые исчезли после урагана. Говорят, их главарь, фокусник Винсент Лок, умел оживлять тени». Эдди ворчит: «Сказки для детей», но ночью видит во сне человека в цилиндре, который шепчет: «Ты же видел, как твой отец упал с крыши. Это был не ветер». Утром в дверь стучат — слепой газетчик сует ему листовку: «Они вернулись за долгами». На обороте детский рисунок: аллея с горящими фонарями и надписью «Иди домой, Эдди». Мэйбл дрожащими руками наливает виски: «Лок умер в 41-м. Но его кукла-мартышка... я видела ее в витрине у портного. Глаза как живые».