Левая рука Бога (1955)

Эзра Кроу, бывший санитар с линии фронта в Корее, вернулся в свой родной приморский городок Сан-Перетро. Он чинит радиоприёмники в крохотной мастерской на углу Пайн-стрит, заваленной винтажными транзисторами и пахнущей паяльной смолой. По вечерам он заходит в бар «Якорь», где хозяйка Роза в крашеных жемчужных серьгах наливает ему виски со льдом, не спрашивая. «Ты опять проспал обеденную смену, — хрипит Луис, его сосед по гаражу, разглядывая царапины на капоте «Шевроле» 48-го. — Или опять эти твои кошмары?» Эзра молчит, перебирая в кармане обгоревший медальон с фото девушки, которую не смог спасти.

Под старым пирсом, где рыбаки чинят сети, Эзра натыкается на ящик с немецкими медицинскими журналами 40-х — внутри схемы протезов с отметками «Versuch 12». Его левая рука, давно онемевшая после ранения, внезапно дёргается, будто чужая. В портовых доках, среди ржавых контейнеров, он сталкивается с Мэй — медсестрой из госпиталя, которая утверждает, что видела его имя в списках «испытуемых». «Ты думаешь, это совпадение, что все, кто был в том бункере, теперь исчезают?» — её голос срывается, когда грузовик с затемнёнными стёклами въезжает в тупик. Эзра прячет пистолет за поясницей, пахнущий машинным маслом, и замечает на запястье Мэй такой же шрам, как у него — тонкий, словно от хирургической нити.