Первый эшелон (1955)

В Ленинградском институте Игорь Семенов защитил диплом по гидротехнике, а через неделю уже трясся в вагоне теплушки до сибирской станции Тайга-2. Общежитие — барак с прогнившими половицами, утром на столе общий чайник, хлеб с мазком маргарина. Прораб Никитин, бывший фронтовик с шрамом через бровь, тычет пальцем в кальку: «Завтра экскаваторы на котлован. Переделаешь разметку к ночи — не справишься, отправим обратно в твои библиотеки». Игорь после смены крадет солярку из цистерны, чтобы затопить буржуйку — чертит на фанерном щите, пока соседи по нарам ругаются из-за просыпанной картошки.

Федор Кузьмич, сторож склада, каждый вечер приносит Игорю банку соленых груздей: «Съел мой лес, теперь реку хоронишь. Всю жизнь здесь лодку чинил — теперь на ней, поди, по крышам плавать будем». На разгрузке цемента девушка в залатанной телогрейке — Оля, фельдшер из медпункта — бинтует рабочим мозоли, смеется: «У вас руки дрожат не от усталости, а от страха перед начальством». Письмо от сестры Игорь читает при свете паяльной лампы: «Мама в очереди за хлебом упала, гипс сняли, но ходит с палкой». Он прячет в посылку свои сухари, пишет сверху: «Сибирь сытная, мне хватает». Никитин ночью будит бригаду: «До заморозков три недели. Кто не сдох — тот свистнет, бетон месить будем до первых петухов».