Дело Курта Клаузевица (1964)

В Ленинграде, на углу Невского и Литейного, инженер-механик Виктор Шаров находит в кармане чужого плаща смятый лист с координатами артиллерийских складов под Выборгом. Плащ принадлежал пожилому немцу, Курту Вальтеру, который неделю назад сгорел в своей мастерской на Васильевском острове. Шаров, пахнущий соляркой и махоркой, прячет лист в коробку от противогаза, спрятанную под разобранным двигателем мотоцикла «Урал». «Забыл, как пахнет бензин после дождя?» — спрашивает его соседка-телефонистка Зоя, замечая пятна масла на его рубашке. Ночью в коммуналке на Петроградской он слышит, как за стеной кто-то перебирает стеклянные пузырьки с лекарствами.

Через три дня в читальном зале Публички Шаров сталкивается с библиотекаршей Ириной, передающей ему обгоревшую страницу из книги Клаузевица «О войне». «Ищи в "Идиоте", третья глава, абзац о берёзах», — шепчет она, поправляя шаль с выцветшими ромашками. В подвале завода «Красный Октябрь», где Шаров чинит подъёмные краны, он находит ящик с трофейными немецкими схемами, завернутыми в газету 1945 года. Там же — ключ от заброшенной водонапорной башни у Финляндского вокзала. Диалог в трамвае №3: мужчина в кепке с козырьком роняет фразу: «Они уже знают про мост у Кировского завода». К вечеру Зою находят в телефонной будке с ожогами на ладонях и обрывком нотной бумаги в кулаке.