Сердце друга (1966)

Лена, в клетчатом платье и с потёртым ранцем, каждый день после школы ждала Петю у старого гаража. Он опаздывал, вечно возясь с мотором отцовского «Ижа» — руки в мазуте, куртка заляпана краской. «Опять масло сливать пришлось, — бурчал он, вытирая ладони о брюки. — Отец говорит, если к пятнице не починю, на рыбалку не пустит». Они шли через пустырь, где ржавые трубы валялись меж лопухов. Возле заброшенной котельной Лена доставала из кармана свёрток: «Мама пекла, держи». Пирожок с капустой делили пополам, пока у подвала не раздавался шорох — бездомный пёс, Рыжик, вылезал из-под шифера, хрипло повизгивая.

Однажды Петя притащил из школы рваный мяч: «Думал, Рыжику поиграть». Лена смеялась, глядя, как пёс гоняет его по лужам, пачкая лапы в грязи. Встретили старика-соседа, Семёна Фёдоровича, который чинил у подъезда велосипед. «Эй, салага, — крикнул он Пете, — передай отцу: болт с левой резьбой ищу, если есть — за пирогами заходи». Вечером, когда Рыжик исчез, Лена обшарила все дворы, пока не услышала за дровяным сараем хриплый лай. Пёс застрял в трубе, вымазанный в саже. «Держись, — Пётя, снимая ремень, пролез в узкий лаз. — Только не кусайся, ладно?» Вытащили, отмыли керосином. Семён Фёдорович, проходя мимо, бросил: «В конуру мою его, пока дворник не сплавил». С тех пор Рыжик спал в ящике с тряпьём под его верстаком, а Лена носила старику газеты — «для растопки».