Завтра, третьего апреля ... (1969)

Сергей, пятнадцать лет, в потертой куртке с оторванной молнией, каждое утро переходит рельсы у завода «Красный Октябрь», чтобы успеть на первый урок. Во дворе хрущёвки на Ленинградской, 12, Лида, его соседка, развешивает мокрое белье — розовые простыни хлопают на ветру. «Ты опять забыл контурные карты, — бросает она, — у Семёна Петровича четвёртый «неуд» будет». В школьном подвале, где хранят старые глобусы, они находят щенка с обмотанной тряпкой на лапе. «Это ж из ветеринарной, за углом, — шепчет Лида, вытирая руки об плиссированную юбку, — там вчера дверь взломали». Сергей прячет собаку в рюкзак, пахнущий луком из столовой.

Вечером у киоска «Союзпечать» Сергея останавливает Вадим, сын мастера с завода: «Слышал, в цеху №3 станки сами включаются. Дед Никанор говорит, ток с прошлой недели нестабильный». Лида достаёт из кармана смятый листок — схему теплотрассы, которую подбросили в её сумку. «Тут под котельной отметки, — она проводит ногтем по рваным линиям, — как в задачнике по геометрии». Они пробираются через заброшенный детсад, где на столе осталась открытая банка тушёнки с ржавой ложкой. В тоннеле, освещённом мигающей лампой, Сергей наступает на очки в чёрной оправе — те самые, что носил их физик, исчезнувший после родительского собрания.