Холода в начале весны (1985)

В Ленинграде, март 1985-го. Виктор, слесарь с завода «Красный Октябрь», замечает, что соседка по коммуналке, Лида, студентка мединститута, прячет пустые ампулы с маркировкой «С-12». В подъезде пахнет сыростью и жжёной резиной — в котельной очередная поломка. «Ты в курсе, что это за препарат?» — Виктор тычет пальцем в стекляшку, зажатую в мокрой варежке. Лида молчит, закутывается в шаль с выцветшими розами. На следующий день Николай Петрович, бригадир, находит в цеху разорванную упаковку от тех же ампул: «Кто мусорит? Это же для комбината №6!» За углом цеха — лужи талого снега, смешанного с машинным маслом.

Лида идёт на сделку: обменяет дефицитный антибиотик на пайку сахара для бабушки-блокадницы. Встреча у киоска «Союзпечать» на Невском. Продавец, женщина в зелёном платке, суёт ей свёрток: «Только быстро, милочка». В это время Виктор роется в архивах библиотеки им. Маяковского — натыкается на статью 1978 года о закрытых испытаниях в Шиханах. «С-12. Побочные эффекты: нарушение терморегуляции…» Дома, за стенкой, Лида плачет в подушку. Виктор стучит кулаком: «Хватит киснуть! Что вы там кололи?» Из радиоприёмника Ленинград глухо передаёт: «…потепление к выходным». На улице минус десять, на окнах — узоры, как морозные паутины.