На дальней точке (1970)

В заброшенной метеостанции под Норильском механик Сергей Лопатин, в пятнах мазута на комбинезоне, ковырялся в замерзшем двигателе «Урала». Его жена Ирина, врач, размораживала в ведре консервы «Говядина тушёная», пока радистка Зоя Кузнецова стучала кулаком по приемнику «Сокол»: «Опять помехи… Слушай, Серега, может, антенну поправишь?» За стеной пурга выла, как ракета на старте. Утром нашли замёрзший труп техника-геолога у кочегарки – в руке он сжимал обрывок карты с пометкой «Шахта №17».

В столовой, где пахло перекипевшим чайником, Ирина наткнулась на дневник погибшего: «29.10.69. Образцы из керна светятся… Начальство молчит». Сергей, разбирая ящики в складе, высыпал из мешка с углём фотоплёнку – на ней люди в противогазах грузили в вагонеты что-то, похожее на чёрный лёд. «Ты куда это лезешь?» – Зоя перекрыла дверь, держа в руке ключ от рации. За окном, в кромешной тьме, кто-то методично бил ломом по рельсу.