Сатириконище (1970)

Энколпио, тощий юноша в потертом хитоне, ссорится с Аскилто из-за мальчика Гиттона на пыльном рынке Рима. «Он выберет того, кто даст ему больше вина», — хрипит Аскилто, поправляя ремешок сандалии. Они бродят через кварталы, где торговцы вялеными оливками спорят с моряками, пахнет рыбьей чешуей и дешевым благовонием. Ночью попадают на пир к Трималхиону — толстяк в пурпурной тоге кормит гостей павлиньими мозгами, а рабыня с татуировкой змеи на плече шепчет Энколпио: «Беги, пока не заставил целовать свои сапоги». Утром Гиттон исчезает, оставив в подушке серебряную фибулу с гранатами.

Беглецы плывут на корабле до Липарских островов, но шторм выбрасывает их на берег возле полуразрушенной виллы. Там Эумолп, старик-поэт с язвами на ногах, диктует им похабные стихи про нимф, попутно торгуя поддельными амулетами. «Истину ищи в вине, но вино всегда заканчивается», — бормочет он, разливая кислое вино в глиняные чашки. В Кротоне их ловят жрецы храма Приапа — Гиттона, переодетого в женскую тунику, ведут к алтарю, а Энколпио, спрятавшись за колонной, роняет в песок нож с рукоятью из слоновой кости. «Завтра ты будешь смеяться последним», — кричит Аскилто где-то с холма, но его голос тонет в криках чаек.