Потрошитель из Нотрдама (1975)

В парижском 19-м округе, среди тумана и криков уличных торговцев на площади Шатле, инспектор Лоран Дюбуа, вечно с потрёпанным блокнотом *Moleskine* и запахом коньяка от пальто, расследует серию убийств. Жертвы — женщины с вырезанными горлами, их тела находят у подножия Нотр-Дама, всегда с обрывком дешёвой кружевной ленты в кулаке. Сестра Маргарита, монахиня из приюта при соборе, шепчет Дюбуа на исповеди: «Он приходит в полночь, пахнет жжёной шерстью… как старые матрасы с фабрики в Брюсселе». Инспектор проверяет архивы: три года назад на текстильном предприятии *Van der Loen* произошёл пожар, погибли 12 работниц. В кармане последней жертвы он находит ключ от склада на набережной Сены — внутри ржавые швейные машинки и фотографию мужчины в очках с треснувшей линзой.

Дюбуа выслеживает Антуана Лефевра, бывшего инженера фабрики, который теперь чинит велосипеды в Латинском квартале. Тот бормочет, затягиваясь *Gauloises*: «Они сами виноваты… хотели компенсаций, а потом сбежали, как крысы». Ночью инспектор ловит Лефевра у моста Менял — тот пытается столкнуть в воду девушку в платье с тем же кружевом. В драке Лефевр выкрикивает имя *Элен* — своей сестры, погибшей при пожаре. Сестра Маргарита, оказывается, та самая Элен: шрам на её шее скрыт под воротником. Она ломается, когда Дюбуа кладёт перед ней окровавленную ленту: «Он хотел, чтобы я помнила… а я решила их наказать за молчание». Финал — монахиня в наручниках на мосту Сен-Мишель, а Дюбуа рвёт отчёт, выбрасывая клочки в Сену под насмешки лодочника: «Эй, полицейский, бумага дорогая!».