Смерть прекрасных косуль (1987)

Мартин, лесник из предместий Брно, нашел первую косулю с переломанными ногами у ручья за старым кирпичным заводом. Шерсть зверя слиплась от чего-то маслянистого, а в кустах валялся окурок с синей фильтр-бумагой — такие выпускали только в Усти. «Неужели браконьеры?» — спросил он Веру, ветеринара из Праги, которая приехала на велосипеде с ржавой корзиной. Она вытерла руки об плиссированную юбку: «Смотри, на костях нет ран от пуль... Как будто их травили, но медленно». К вечеру они нашли еще двух косуль возле полузаброшенной дачи аптекаря Штепанека — на заборе висела тряпка, пахнущая ацетоном.

Вера украдкой взяла пробы грунта, спрятав пробирки в чулок под сапогами, пока Мартин отвлекал сторожа — тот плескал сливовицу из жестяной фляжки и матерился на венгерском. Лаборатория в Карловом университете показала следы диоксина, но начальник Веры, доктор Гавел, приказал замолчать: «Эти образцы исчезли. Понимаешь?» В ту же ночь Мартина разбудил гул грузовика у завода — он влез на явор, увидел, как мужчина в кашне грузит бочки с надписью «NH4». Утром Вера нашла у своего подъезда дохлого голубя с привязанной запиской: «Перестань копать. Твой брат в армии еще три года». Они встретились на Карловом мосту; Мартин, жуя булку с маком, сказал: «Штепанек умер в 82-м. Его дочь работает на телевидении... Может, попробуем туда прорваться?» Через неделю трансляцию прервали кадрами горящего цеха, а в эфире зазвучал женский голос: «Это не случайность. Они убивают землю...» На следующий день косули вышли к автостанции в Ждиреце — люди снимали их на «Зениты», пока животные не рухнули замертво.