Кабеса де Вака (1991)

Альвар Нуньес, заспанный и в потёртом камзоле, спорит с капитаном Панфило де Нарваэсом на палубе корабля: «Высадимся севернее — там золото, а не эти проклятые болота». Корабль разбивает шторм у берегов Флориды. Выжившие — Альвар, раб-мавр Эстебанико, хирург Альонсо и пара солдат — бредут через топи, обматывая ноги шкурами умерших лошадей. В деревне племени Апалачеев их кормят жареным аллигатором, но вождь Карнава тычет пальцем в их ржавые доспехи: «Ваши боги слабы. Уходите, пока не пришла зима». Через месяц голода Альвар меняет медный крестик на связку сушёных ящериц у торговца из племени Каранкава — тот смеётся, щёлкая ракушками.

Шесть лет спустя Эстебанико, с татуировками на щеках, разводит костёр в техасской пустыне. Альвар, теперь в одежде из волокон юкки, заговаривает ревматизм старухи из племени Читимаха — растирает ей спину жиром бизона, шепча молитвы на смеси испанского и жестов. «Ты теперь не конкистадор, а шаман», — хрипит Альонсо, выплёвывая кровь в чашу из тыквы. В Мехико вице-король тычет в Альвара пером: «Вы говорите, они люди? Они же дикари!». Эстебанико, приторговывающий на рынке ракушками, спорит с Альваром у фонтана: «Ты веришь в их богов?» — «Они верят в мои». На обратном пути в Севилью Альвар смотрит, как матросы выбрасывают за борт деревянного идола, подаренного вождём племени Ававарес.