Ковингтон Кросс (1 сезон)

Джек Торн, руки в машинном масле, копался в двигателе «Харлея» 1968 года, когда Эмили ворвалась в гараж с потрёпанной книгой в руках. «Смотри, — тыкала она пальцем в карту, выпавшую из переплета «Историй рыцарей», — тут метка у старой мельницы. Должно быть, это тот склад, о котором дед болтал перед смертью». Запах жареной рыбы с ближайшего паба смешивался с бензином. Джек вытер лицо тряпкой: «Если это не ловушка старика Питерса, который до сих пор злится, что я его трактор перебрал».

Под церковью Святой Маргариты, в сыром туннеле, фонарь выхватил граффити 1943 года — орла со свастикой, зачёркнутого углём. Мистер Харгрив, с тростью из черного дерева, преградил им путь: «Вынесите хоть что-то — и потревожите тех, кто не хотел, чтобы это нашли». Грохот мотоциклов наверху выдал банду Барни: красный «Кавасаки» перекрыл выход. «Думал, вы умнее, механик, — Барни щёлкнул ножом, — клад не для библиотечных крыс». В ржавом сейфе под кирпичами оказались письма на немецком и мешочек с монетами. На рассвете, за чашкой чая в «У дока» Эмили перебирала конверты: «Это не наше… но посмотри, тут ещё одна карта в «Сказках братьев Гримм». Джек засмеялся, вытирая сахар с губы.