Неприходящий год (1992)

Марго и Том Харпер живут в Чикаго, в кирпичном доме с треснувшими оконными рамами на Эшленд-авеню. 1974 год. Марго, в очках с толстыми линзами, ремонтирует старые книги в публичной библиотеке — клей «Момент» засох у нее под ногтями. Том, после смены на фабрике «Бентам Стил», приносит домой запах металлической стружки и молча ковыряет вилкой холодную запеканку. Их дочь Эмили исчезла три недели назад: ушла в школу в красном плаще и не вернулась. «Полиция ищет „возможные связи“», — бросает Марго, перебирая карточки в каталоге. Том роняет тарелку в раковину: «Они даже собак не выпустили в парк. Боятся испугать белок?»

Соседка миссис Дарнелл приносит яблочный пирог и шепчет про легенду о «застрявших» во времени — якобы в их районе люди пропадают каждые 18 лет. «Бред», — говорит Марго, но Том копается в архивах ратуши, натыкается на газету 1956-го: статья о девочке, растворившейся у элеватора на Ричмонд-стрит. Ночью он уезжает на велосипеде, оставив записку: «Проверю старые зернохранилища». Марго, оставаясь одна, находит под кроватью Эмили рисунок — дом с крыльцом, которого нет у их здания, и дату «10.11.1956». В подвале, среди коробок с ёлочными игрушками, скрипнула дверь. Марго спускается с керосиновой лампой, видит в углу мерцающий свет — как экран телевизора без антенны.