Бэйб был только один (1992)

Джек, 12 лет, в рваных кедрах и клетчатой рубашке, копался в сарае за домом, пытаясь починить сломанный плуг. Навозный запах смешивался с ароматом жареной картошки из кухни, где его мать, Марта, гремела сковородками. Бэйб, розовый поросёнок с пятном на боку, тыкался мордой в лужу у колодца, хрюкая от восторга. «Если бы ты не сожрал вчера все яблоки, мы могли бы продать их Бобу из магазина», — бросил Джек, вытирая пот рукавом. Бэйб поднял голову, ухо дёргалось, будто он понял каждое слово. Ветер гнал пыль по просёлочной дороге, ведущей к ферме Харперов, где старый трактор уже месяц ржавел под дождём.

Миссис Харпер, соседка в выцветшем фартуке, притащила банку солёных огурцов, жалуясь, что крысы съели половину урожая. «Твой отец снова спорит с банком», — шепнула она Джеку, пока Бэйб грыз её шнурки. Ночью Джек подслушал разговор в гостиной: мистер Клайн, толстяк в костюме с пятном на галстуке, требовал продать землю под заправку. «Они снесут сарай», — прошипел Джек Бэйбу, зарывая лицо в его щетину. На следующее утро поросёнок пролез в курятник, разбудив кур криком, похожим на сирену — яйца разбились о пол, но Марта неожиданно продала их как «фермерский деликатес» туристам. Отец, молча, разорвал контракт с Клайном, бросив бумаги в печь. Бэйб жевал картофельные очистки, будто так и было задумано.