Мартингейл (2024)

Эбби Мартингейл, медсестра из Лоуэлла, копала в подвале старые коробки после смерти матери. В разбитой рамке под лестницей нашла фото: ей лет семь, брат Джейкоб в армейской футболке, за спинами — чья-то тень в дверном проеме. Позвонила ему, пока перебирала банки с вареньем 2003 года. «Смотри, тут кто-то был», — ткнула пальцем в экран. «Мама всегда запирала подвал, — Джейкоб закурил, голос хриплый. — Там никого». На следующий день он приехал из Техаса, зашел в «Кедровый пень», где Лу, бармен с татуировкой якоря, сказал: «Твой старик тут бывал... После драк». Джейкоб перевернул пивную подставку: «Дрался с кем?» Лу протер стаканы, будто не слышал.

Эбби в больнице перевязывала старика с переломом бедра. Он схватил ее за руку, глаза мутные: «Спроси у того рыжего из гаража». Поднос грохнулся, иглы рассыпались по линолеуму. Вечером в гараже Джейкоб нашел чемодан под верстаком: внутри дневник отца с обгоревшими страницами и письма на русском. «12 октября 1999: если прочтут это, она в опасности». Эбби щелкала синие стеклянные бусы матери — те самые, что всегда лежали на тумбочке. «Ты в курсе было?» — Джейкоб бросил на стол медаль «За службу». Она встала, задвигая ящик с аптечками: «Мама говорила — не лезь». За окном завыла полицейская сирена.