Пусть течет река (2023)

Эйнар, норвежец из Тромсё, каждое утро проверяет сети у фьорда. Вчера он вытащил треску с белыми пятнами на жабрах, сегодня — две пустые ловушки. «Вода пахнет железом», — бормочет он, зажимая между пальцами окурок. В тот же день Линус, студент из Уппсалы, в лаборатории находит аномалии в пробах из реки Турнеэльвен. «Это не сезонное», — говорит он ассистентке, тыча в график. «Кто-то сливает отходы выше по течению». На севере Финляндии Айно, перетягивая проволокой лыжи у хижины под Рованиеми, замечает, что родник за озером Салмиярви обмелел. В кофейне Кируны её сосед-оленевод показывает фото мутных следов в снегу: «Военные? Шахты? Бизнес твой, Айно».

Через неделю Эйнар, разбирая ящики в порту, натыкается на контейнер с маркировкой шведской фирмы «Vattenkraft Nord». Внутри — ржавые канистры. Он звонит куму из береговой охраны: «Приезжай, но тихо». Линус тем временем пробирается в заброшенный цех под Лулео, где на полу — следы жёлтого порошка. «Ты где?» — шипит в трубку его девушка. «В тренажёрном зале», — врёт он, снимая пробы перчатокой с дыркой. Айно, раздобыв карту 70-х годов, сравнивает старые дренажные тоннели с новыми спутниковыми снимками. В кафе на границе трёх стран она сталкивается с Эйнаром — их свел рыбак, продавший тухлую семгу в Кируну. «Думаешь, они через ледники гонят отходы?» — спрашивает она, рисуя на салфетке схему течений. Линус, услышав про тоннели, пересылает им анализ жёлтого порошка: «Свинец, ртуть. Идите глубже».