Скорбь (2017)

Лина, с утра до ночи в потёртой кожаной куртке, ищет брата Джейкоба, пропавшего после ночной смены на заброшенном заводе «Редмонд Индастриз». Она копается в его комнате, находит под кроватью пустые флаконы от таблеток с маркировкой «С-113» и обрывок карты канализационных туннелей под городом. Её друг детства Майлз, пахнущий бензином и сигаретами, ворчит: «Ты реально хочешь лезть в эту дыру? Там даже крысы дохнут». В местной закусочной «Эльза’с», где официантка Дорис разливает кофе в треснутые кружки, Лина подслушивает разговор двух рабочих в заляпанных спецовках — «Слышал, в третьем тоннеле опять свет видели… Как тогда, с парнем из смены Гаррета».

Подземелье оказывается лабиринтом из ржавых труб и граффити с датами «1987», «2003». Лина спотыкается о сломанный детектор радиации, натыкается на бродягу в прожжённом пальто, который бормочет: «Они жгли не металл, а *их*…». В школе, за пустой партой Джейкоба, учитель химии миссис Кларк невзначай рисует на доске формулу, совпадающую с надписью на флаконах. Когда Лина взламывает сервер завода, Майлз, щёлкая зажигалкой, замечает в списках сотрудников имя отца, ушедшего из семьи год назад. «Ты вообще понимаешь, во что вляпалась?» — его голос дрожит. Где-то в тоннелях скрипит дверь с табличкой «Лаборатория 4», а из динамика телефона Лины доносится хриплый шум, похожий на дыхание Джейкоба.