Чистилище (2 сезон)

Дэниел, священник с облезлым серебряным крестом на груди, копался в ящике с гвоздями у алтаря, когда к нему ворвался Марко — шериф в помятой рубашке, пахнущий дешевым виски. "Опять пропал. Третий за месяц. Ты же знаешь, кто следующий?" — Марко бросил на скамью фотографию подростка с родинкой под глазом. Дэниел вытер ладонь о рясу, взял снимок: край был обуглен, будто его держали над пламенем. За окном церкви с покосившимся шпилем трещали цикады, а в дыре экрана старого телевизора за спиной Марко мелькали помехи. Священник налил кофе в треснувшую кружку "I ♥ Texas", пряча под рукавом шрамы, похожие на следы веревок.

В заброшенном мясном цехе за заправкой, где стены были исчерчены граффити "El Diablo vive", они нашли алтарь: детские ботинки, обрывки газет 1987 года и фотографию матери Дэниела с перечеркнутым лицом. Марко поднял с пола прядь седых волос — точно таких, какие хранились в медальоне у священника. "Ты вообще кто, Дэн? — шериф достал пистолет, сдвинув банку с гнилыми персиками ногой. — Твоя мать... она была одной из них?" Четки ударились о бетон, стеклянные шарики покатились к луже крови у вентиляции. Тени за окном замерли — слишком много, чтобы быть случайными. Дэниел потянулся к разбитому фонарю, но ветер уже подхватил фотографию Марко с надписью "следующий", швырнув ее в бочку с тлеющими углями.