Разрешение на зло (2022)

В городишке Локвуд, где треснувшие ступеньки почтового отделения давно не красили, Лидия Мёрфи роется в рюкзаке сына. Находит скомканный рисунок — чёрная башня с глазами. "Джейкоб говорил, что туда зовёт *она*", — бормочет она шерифу Гэбриэлу Харту, тыча пальцем в детский каракуль. Харт, разглядывая пятно кофе на рубашке, выдавливает: "Дети фантазируют". Но вечером, обыскивая заброшенный склад за авторемонтом "Бенни", Лидия натыкается на ту же башню — граффити на ржавой двери. В кармане двери — красный пластиковый динозавр, как у Джейкоба.

Шериф, перебирая архивные сводки 1958 года, замечает паттерн: каждые 32 года пропадают трое детей. Пастор Элиас Кроу в церкви Святой Кедры, поправляя потёртый галстук, роняет: "Мой дед верил, что жертва — не грех, а сделка". Лидия, разбивая замок в подвале церкви ломом из гаража, слышит снизу шёпот: "Мама?". Джейкоб, с обмоткой из изоленты на запястье, рисует на стене углём — башня теперь с дверью. Гэбриэл, обнаружив в ризнице альбом с фото 1958-го, застывает: там ребёнок с лицом Лидии.