Три жизни, три мира: Личный дневник (1 сезон)

Бай Цянь, девушка с шершавыми ладонями от постоянного переписывания старых свитков, копалась в архивах облачного дворца Цинцю. На столе — чашка остывшего чая с плавающим лепестком магнолии, чернильница с трещиной. Она пыталась расшифровать запись в потёртом дневнике, который нашла под каменной скамьёй у пруда. «Опять эти иероглифы расплываются… Может, добавить воды в тушь?» — бормотала она, протирая лицо рукавом. Внезапно из-за ширмы показался Е Хуа, стражник с мечом, обёрнутым синей тканью. Он молча протянул ей ветку цветущей сливы: «Твоя сестра просила передать. Говорит, для аромата в комнате». Бай Цянь сунула цветы в глиняный кувшин из-под рисового вина, не заметив, как Е Хуа аккуратно поправил сдвинутый коврик у её ног.

На рассвете, пробираясь через бамбуковую рощу к заброшенному алтарю, Бай Цянь наткнулась на лису с белой лапкой — та тащила в зубах её потерянный месяц назад нефритовый гребень. «Эй, верни!» — крикнула она, спотыкаясь о корни. Лиса исчезла, оставив на земле клочок шёлковой ткани с вышитыми облаками. Вечером, разворачивая ужин — липкие рисовые шарики в банановых листьях — она услышала за дверью шёпот: «Три жизни назад ты посадила это дерево». Е Хуа стоял под окном, держа в руке высохший персиковый плод. В его голосе дрогнуло, когда он добавил: «Старейшины сожгли твои записи о реках Мэнпо. Говорят, это нарушает баланс». Бай Цянь разжала кулак, выпуская на ветер пепел от сгоревшей страницы дневника.