Всё нормально. (2019)

Лайла, 24 года, каждое утро протирает стойку в кафе «Двойной эспрессо» на углу 5-й авеню и Мейн-стрит. Её фартук в коричневых пятнах от вчерашнего капучино, а под ногами ворчит кофемашина, которую так и не починили. В семь вечера она забегает к Маркусу в бар «Ноктюрн» — тот перебирает бутылки с текилой, пока клиенты спорят о бейсбольном матче 1988 года. «Опять миссис Кларк забыла салфетки под столиком», — бросает Лайла, разминая плечи. Маркус, не отрываясь от блендера, парирует: «А у меня вчера парень пытался заказать мохито без льда. Без. Льда». Они смеются, но смех затихает, когда Лайла замечает трещину на потолке — точно такую же, как в её съёмной студии над диваном.

Всё меняется, когда Лайла находит под кроватью коробку с письмами бабушки Элси, пропавшей в 1972. Верхний конверт помечен адресом авторемонта в Детройте, обведённым синей ручкой. Маркус, подключив друга-архивариуса, выясняет: Элси работала с группой активистов, которые устраивали забастовки на фабрике «Гленвуд». «Она писала про какого-то Джерри, — шепчет Лайла, листая пожелтевшие страницы при свете настольной лампы. — Тот обещал помочь с документами, но...» В гараже миссис Гарсия, соседки Элси, они находят коробку с плёнками. «Ваша бабушка всегда носила красный шарф, — вспоминает старуха, поправляя очки. — Даже летом. Говорила, это как броня». На плёнке — Элси в том самом шарфе, выступающая перед толпой у ворот завода. Вечером Лайла и Маркус молча сидят на пожарной лестнице, слушая гудки машин. «Завтра едем в Детройт», — говорит она, сжимая в руке ключ от старого «Форда», найденный в коробке. Маркус кивает, но взгляд его скользит к неоновой вывеске бара — мигает буква «Н».