Ледяное безмолвие (1993)

Олег, техник с обветренными руками, чинил радиопередатчик на заброшенной станции «Снежинка-12», пока Марина, врач с татуировкой совы на запястье, размораживала консервы у печки. Ветер скрипел щепками в стенах, а в углу валялся треснутый термос с надписью «Мурманск-90». «Снова эти провода перегрызли», — бормотал Олег, выковыривая из-под панели мышиный помет. Марина бросила в него смятым пакетом от гречки: «Замолчи. У нас через три дня топливо кончится, а ты о грызунах». Они не говорили о трупе, найденном неделю назад в дизельном отсеке — мужчине в рваном комбинезоне с обмороженными до черноты пальцами.

На пятый день Марина пропала после обхода. Олег нашел ее варежку у люка склада, рядом — царапины на металле, будто кто-то тащил железный ящик. В дневнике под койкой Марина писала: «Он слышит голос в вентиляции. Я тоже начала». В пустой аптечке валялись пузырьки с подписью «Мелатонин» и фото ребенка в шапке с помпоном. Олег, разбив лед на окне топором, увидел вдалеке три темных силуэта, но когда вышел, нашел только следы, ведущие к проруби. «Ты же мертв», — прошептал он, натыкаясь в радиостанции на включенный микрофон. Из динамиков хрипел мужской голос, повторяющий: «Не смотри вверх».