Одна летом (2024)

Лера нашла «Зенит» в старом чемодане под батареей, когда разбирала вещи в бабушкиной спальне. Плёнка внутри была засвечена, затвор заклинило, но Миша, сосед с рыжей чёлкой, уверял, что починит: разложил камеру на кухонном столе, смазал винтики подсолнечным маслом. «Опять в дедушкином сарае копалась?» — спросил он, вытирая пальцы о застиранную майку. Они три дня снимали мух на крыльце, потом забросили — аппарат жужжал, как улей. Вместо фотографий остались полоски серой бумаги, которые Лера приклеила скотчем к стене над кроватью.

Четвертого августа, когда треснула жара, Миша притащил самодельный штатив из палки от помидорной грядки. «Давай про инопланетян, которые картошку воруют», — предложил он, натягивая на голову целлофановый пакет. Лера выкрасила лицо свекольным соком, надела бабушкин халат с вытертыми локтями. Они гонялись друг за другом по огороду, пока не порвали плёнку, зацепив за колючую проволоку. Вечером сидели на брёвнах у костра, выковыривали варенье из банки с осами. «Завтра придумаем другое», — сказала Лера, а Миша кивнул и сплюнул вишнёвую косточку в крапиву.