Тайны дворцовых переворотов. Россия, век XVIII (1 сезон)

Вот описание сюжета:

В Петербурге, после смерти Петра Великого, Меншиков и Толстой буквально тащат на престол его жену Екатерину. Она, в простом чепце, сидит в Летнем дворце, слушает доклады, но больше вздыхает: "Опять эти бумаги, Александр Данилович..." Меншиков рулит всем, раздает чины своим, строит себе огромный дворец на Васильевском. Екатерина слабеет, кашляет в платок, а Меншиков уже готовит юного Петра Алексеевича, внука Петра I. Как только Екатерина умирает, он выводит мальчика к сенаторам: "Вот ваш император!". Петр II, в не по размеру мундире, скучает на заседаниях, пока Меншиков вертит им как хочет, даже планирует женить на своей дочери Марии. Но Долгорукие, особенно Иван Алексеевич, подкапываются: подбивают Петра II на охоту в подмосковные леса, угощают вином, нашептывают про Меншикова. Кончилось все ссылкой Меншикова в Березов, а Петр II переезжает в старый московский Кремль, где Долгорукие теперь всем заправляют, пытаясь женить его на княжне Екатерине Долгорукой.

Но Петр II умирает от оспы, оставив лишь след от поцелуя на завещании Долгоруких. Верховный тайный совет в Лефортовском дворце суетится: "Надо Анну Иоанновну, курляндскую герцогиню!" – "Да, но с кондициями!". Остерман втихую мастерит план. Анна приезжает в Москву, слушает этих "верховников" с их бумагой об ограничении власти, кивает, а потом на приеме в Кремле рвет кондиции: "Так это вы, сударь, выдумали?" Опирается на гвардейцев Преображенского полка, кричащих "Ура!" во дворе. Начинается ее правление: Бирон в бархатном кафтане командует, Миних строчит указы, а по Невской першпективе везут арестантов – Долгоруких, Голицына. Потом Анна умирает, передав трон племяннику Ивану Антоновичу, младенцу в кружевах, под регентством Бирона. Но фельдмаршал Миних ночью с солдатами врывается в Зимний, хватает Бирона в спальне: "Ваша светлость, вы арестованы!". Регентшей становится мать императора, Анна Леопольдовна, в чепце и шлафроке, больше занятая болтовней с фрейлиной Менгден. А гвардейцы Преображенского полка уже шепчутся в казармах на Мойке: "Пора Елизавету Петровну возводить!". Та, в простой черной шубейке, молится в Смольном доме, а ночью 25 ноября садится в сани, едет в казармы, поднимает гренадер: "Ребята, знаете, чья я дочь? Ведите меня!" Врываются в Зимний, будят Анну Леопольдовну: "Сестрица, пора вставать!". Младенца-императора забирают, Елизавета в слезах целует крест в дворцовой церкви, а гвардейцы пьют вино прямо из бутылок. Начинается ее эпоха.