Эмоциональный фильм «Сделано в Италии» сможет перенести любого своего зрителя в мир разрушенных иллюзий и все еще живых надежд. Рико недавно исполнилось 50 лет, и этот факт станет для него еще одним горьким разочарованием. Ведь все это время немолодой уже мужчина провел совершенно в пустую, надеясь выбраться из трясины жизни и ни в коем случае не повторять судьбу своего отца – «ограниченного и бесперспективного» фермера. Но все эти тщетные попытки доказать себе самому и своим родителям, что он
Люсинда Прайс, с раннего детства была окружена призраками, которые предвещали ее об опасности. Она всегда пыталась предупредить окружающих людей, о своих видениях, но все заканчивалось полным недоверием и скепсисом, а у других людей вызывало насмешку и презрение. Однажды, тени показали Люси, что скоро умрет местный житель, которого горожане хорошо знали. Люси вновь попыталась всех предупредить, но закончилось это неудачей. По итогу видение сбылось, соседи обвинили девушку в убийстве, а родители
Марчелло — человек невысокого роста, но с огромным сердцем и глазами, в которых читается меланхолия. Он владелец зоосалона «Догмэн», где с любовью ухаживает за питомцами своих клиентов. Марчелло обладает уникальным даром — он может успокоить кого угодно, будь то разъяренный питбуль или Симоне, местный хулиган, известный своими запугиваниями всей округи. Его самая заветная мечта — повести дочь в захватывающее путешествие по миру. Однако, обладая безграничной добротой, Марчелло оказывается
После смерти Папы конклав собирается, чтобы выбрать нового Понтифика. Жребий падает на кардинала Мельвиля, который, казалось бы, идеально подходит для этой важной роли. Однако, когда приходит время выйти на балкон Святого Петра и поприветствовать миллионы верующих, новоизбранный глава Римско-католической церкви впадает в истерику. Он кричит, что не способен выдержать непосильную ношу, возложенную на него. Вся Ватиканская курия оказывается в состоянии шока и растерянности. Что делать в такой
Лука, худощавый студент-архитектор, каждый вторник застревал в траттории «Стелла» на окраине Рима, пока чинил велосипед старика Карло. «Ты опять сломал тормоза из-за кирпичей с Пьяцца Навона?» — ворчал Карло, разливая оливковое масло в треснувшие бутылки. В соседнем переулке Мария, дочь владельца прачечной, тайком рисовала граффити на стенах гаражей — розовых медуз и синие часы без стрелок. Ее ловил сосед-пенсионер: «Опять мою стену пачкаешь? Лучше бы жениха искала!» — на что она бросала: «Ваш
Лука Моренти, 27-летний бармен из Милана, каждое утро заваривает эспрессо в потёртой кофемашине *Gaggia*, пока не замечает шрам на запястье, которого раньше не было. Его девушка, Сильвия, снимает с полки банку с оливками и спрашивает: «Ты опять забыл вынести мусор?» — но Лука не слышит, вглядываясь в карту на стене с отметками городов: Болонья, Римини, Неаполь. По вечерам он видит сны: горящий грузовик *Fiat Ducato* на проселочной дороге, крики на незнакомом диалекте, запах гари и миндаля. На
Тереза Баттальи, антрополог из Болоньи с привычкой жевать мятные леденцы во время работы, приезжает в деревню Сан-Пьетро-ин-Казале. В местном овраге находят два трупа — мужчина и женщина, их тела уложены в позе молящихся, на груди вырезаны перевернутые кресты. Тереза ковыряет ногтем засохшую грязь на сапоге, пока комиссар Марко Валли, в пиджаке с потёртыми локтями, показывает ей фотографии: «Смотрите, на ногах у них обмотки из крапивы. Как в старых колдовских обрядах». В церкви Святой Агаты она
Марко, седой пчеловод с обветренными руками, каждое утро проверял ульи на окраине тосканской деревни Сан-Лоренцо. Пчелы гибли — последние три семьи остались. В дневнике он записал: *«23 апреля. Медвяная роса пахнет дымом»*. Его дочь София, вернувшаяся из Барселоны после разрыва с гитаристом Пако, нашла в сарае ржавый ящик с письмами матери. «Ты что, собираешься продать землю банке, как дон Альберто?» — спросила она, разглядывая счет за воду с красной печатью «ДОЛГ». Марко бросил лопату в глину:
Лука, 19 лет, живет с матерью Сильвией в домике у канала на окраине Комаккьо. После смерти отца-рыбака, тело которого нашли в болоте с перерезанными жабрами, парень нашел в сарае заржавевший нож и потрепанный блокнот с цифрами: *«12.05 — 35 кг, Марко недоволен»*. Сильвия, стирая в тазу с мыльной пеной его старые футболки, бросает через плечо: «Брось это. Твой отец сам нарвался». Лука молча закатывает мокрые рукава, достает из холодильника банку оливок — на крышке царапины в форме полумесяца,
Представь: обычный парень из пригорода, который вечно опаздывает на родительские собрания, забывает купить хлеб и никак не научится чинить кран. Вдруг в один день он обнаруживает, что может… летать. Ну или типа того. Сначала он думает, что это глюк от недосыпа — ну а кто поверит в суперсилы, когда вчерашняя пицца до сих пор лежит в микроволновке? Но вот он уже тушит пожар на местной фабрике в пижаме с единорогами, а соседи снимают всё на телефон. И ладно бы только это — теперь ему приходится
Ох, представляешь — пять обычных людей, и вдруг их жизнь летит кувырком! То один влипает в дичайшую ситуацию, то другой, а потом оказывается, что их истории сплетены как узлы на старой веревке. Тот, кто вчера был просто зрителем, сегодня уже сам в центре драмы. И знаешь, что самое дикое? Сквозь все это, как бешеная змейка, петляет какое-то безумие. То ли они все с ума посходили, то ли мир вокруг сошел с катушек. Каждый раз, когда кажется, что вот-таки понял правила игры — бац! — сюжет дергает
Знаешь, иногда кино преподносит такие сюрпризы, что диву даешься! Вот представь: заключенные обычной тюрьмы ставят спектакль… Да не какой-нибудь, а мюзикл на библейный сюжет. Ну, распятие Христа, все дела. Но это ж не «Царь царей» с пафосом и хоралами — тут Иисус дудит в губную гармошку, римские солдаты пляшут, будто ворвались прямиком из авангардного театра, а казнь превращается в какой-то гипнотический ритм. Честно, сначала думал: «Ну, соцпроект, трогательная история про реабилитацию». Ан