Хуан Чжэнькай уверен, что его жизнь — словно фильм, где он лишь пассивный участник. Каждый день он повторяет сценарий, не в силах что-либо изменить. Переезд в новый дом приносит в его жизнь загадочную соседку Ли Сяолэ. Ее неожиданные появления и исчезновения встряхивают мир Хуана и пробуждают в нем забытое чувство радости от жизни. Встреча с Ли помогает ему вырваться из замкнутого круга и заново открывает для него мир эмоций и возможностей.
Ли Вэй, парень с потрескавшимися от ветра руками, каждое утро выгоняет овец на склоны, где трава смешивается с камнями. Его отец, Цзян, чинит плетеный забор у дома с синей крышей, ворча: «Опять волк утащил ягненка — ищешь их в облаках, а не на земле». В селе Харгаста до Ли Вэя доходит слух, что Айнур, девушка в джинсах с выцветшими коленями, вернулась из Урумчи. Он застает ее на мосту через Катунь, где она фотографирует воду на старый «Нокиа». «Ты же обещала не уезжать», — говорит он, разминая
Ли Сяо, в синей робе с пятнами мазути, чинит треснувший шкив на фабрике «Хуньда». В углу цеха валяется смятая пачка сигарет «Хунташань» — подарок начальника сё Чжоу, который вчера пробормотал: *«Если не наладишь конвейер к пятнице, и тебя уволю, как других»*. Дома, в пятиэтажке с облезлыми балконами, дочь А-Мин рисует карандашом ёлку в учебнике. *«Папа, а мама вернётся к празднику осени?»* — тянет она, а Ли, разогревая вок с остатками лапши, бормочет: *«Съешь сначала, потом уроки проверю»*. В
Ли Вэй, биохимик из шанхайской лаборатории с потёртыми столами и треснувшим окном, получил смс от сестры: *«Приезжай. У мамы на руках пятна, как у той крысы из твоих фото»*. Он вспомнил, как неделю назад Чэнь, коллега с вечным запахом сигарет, пробормотал за кофейным автоматом: *«Три образца из сектора B пропали. Говорят, их вывезли в провинцию…»*. В кармане халата зазвонил телефон — Сяо Мин, младшая сестра, кричала сквозь помехи: *«Вэй, у меня на спине… как будто чешуя растёт. Мама уже не
Ли Цзюнь моет полы в зале «Золотой феникс» после ночной репетиции. Его кроссовки с отклеенной подошвой стоят у радиатора, рядом — смятый чек из аптеки: мазь для спины, 78 юаней. Вчера тренер Сяо бросил ему через плечо: «В тридцать лет ноги как деревянные. Ты думаешь, Пекин будет ждать?» Утром Ли задерживается на станции «Чанцзе», смотрит, как девчонки из соседней студии щебечут у лотка с жареными баобао. Одна, с коротким ирокезом, зовёт его на чай — «Старик, руки в растворе отмочи!» — но он
Линь Цзэ, владелец небольшой строительной компании в Шанхае, каждое утро заезжает в одно и то же кафе на углу улицы Чаншу. «Черный, без сахара», — бросает он бариста, пока листает сообщения от Ван Цзюня, своего партнера. Тот настаивает подписать контракт с застройщиком из провинции Цзянсу: «Их юристы уже ждут в отеле „Мандарин“. Сегодня или никогда». Линь протирает очки салфеткой, заляпанной кофейными пятнами, вспоминая, как Ван одолжил ему деньги пять лет назад, когда его дочь Сяо Юй попала в