Пол Гилфойл

Эвелин Картер, 27 лет, ворошит бумаги в тесной нью-йоркской квартире на углу 34-й и Восьмой. На комоде — треснувший фарфоровый слоник, который брат Тео пытался склеить касторкой. "Слушай, это же его почерк", — бормочет он, протягивая ей блокнот с зарисовками паровых турбин, оставленный их отцом перед исчезновением в ’36-м. Днем Эвелин щелкает мелом на школьной доске для иммигрантов, вечерами рыщет по доковым складам Бруклина, где на ржавой водонапорной башне находили треугольные метки
В Мейкон-Фоллс, захудалом городке у реки Саттер, Джонас Харлоу чинит свой грузовик «Додж» 1932 года, пока соседка Клара Митчелл в клетчатом платье таскает вёдра с водой из колодца. Её брат, Эзра, втихаря копается в документах мэрии — ищет следы сделки, по которой их ферму хотят отдать под строительство завода. «Ты думаешь, Ренделл просто так бумаги подмахнёт? — бормочет он, разглядывая печать с потёртыми краями. — Здесь всё пахнет мазутом и ложью». В ломбарде «Эль-Суридо», где вывеска на