ЛаТоня Уильямс

Лайла Морган каждое утро заваривает кофе в «Бобовом уголке», пока Грэнджер Колдуэлл пялится на неё через прилавок. «Ты вообще слышишь себя? — бросает она, вытирая пролитое молоко. — Вчера у тебя в багажнике нашли окровавленный гаечный ключ». Он хрипит: «Ты последние десять лет спала с моим братом, а теперь учишь меня морали?» Кофе остывает, а Лайла всё ещё сжимает в руке конверт с результатами ДНК-теста — её дочь не от мужа. На столе треснувшая чашка с надписью «Лучший папа», подарок на прошлое
Лекси, в потёртом фартуке с пятном от эспрессо, разгружает поднос с чашками в углу кафе «Бинс». За столиком у окна парень в очках пялится в ноутбук, а девушка с розовыми волосами дважды за час заказывала латте — Лекси шепчет Мейв: *«Он пишет диссертацию о грибах, она рисует тату-эскизы. Дай им неделю — заговорят»*. Мейв, вытирая пыль с полок в библиотеке на Пайн-стрит, сводит данные в таблицу: возраст, хобби, аллергия на арахис. Вечером они подбрасывают «случайную» записку с цитатой из Кафки в
Лиза Морроу, пятнадцатилетняя школьница из захолустного городка Брекенридж, каждую среду после уроков заказывает в закусочной «Ржавый гвоздь» чизбургер и кока-колу. В один из таких дней к её столику подсаживается Джек Тернер — новичок из соседнего района, который демонстративно достаёт блокнот с набросками башни с треснувшими часами. «Ты тоже видела эту штуку во сне?» — спрашивает он, показывая рисунок, идентичный её дневниковой зарисовке. За окном льёт дождь, а официантка Дотти возле стойки
Эмили, 23 года, устроилась помощницей на кухню престижного ресторана в Бруклине, чтобы выплатить долги за учёбу. Шеф Лука, итальянец с татуировками до локтей, сразу бросил ей: «Ты пережарила лук. Это не картофель фри, тут нужна точность». Каждый день начинался с разбора вчерашних ошибок: Лука тыкал вилкой в её соус, ворчал про баланс кислоты, а Эмили закатывала глаза, пряча под стол порванный чек за аренду квартиры. По вечерам она задерживалась, протирая плиты, пока Лука допивал вино из