Тони Ньютон

Кирэн, парень в мятом униформе супермаркета «Старший Лук», ковырял треснутый экран кассового аппарата, пока Джед, его напарник с пятнами барбекю-соуса на фартуке, разгружал банки с фасолью. «Слышал, вчера у мясного цеха опять какая- движняк?» — спросил Кирэн, глядя на пустые полки. «Да пьяницы с завода, как всегда», — буркнул Джед, но оба замолчали, когда с улицы донесся хриплый вой. За дверью, возле мусорных баков с запахом тухлятины, женщина в порванном платье грызла шею охранника. Джед
Джейн протирала пыль с подоконника в старой гостевой, когда услышала, как Бен, ее младший, кричит из коридора. «Он опять здесь стоит!» — мальчик тыкал пальцем в пустой угол, где паутина качалась от сквозняка. Том, отец семейства, проверял проводку на кухне: каждое утро кофеварка отключалась сама, хотя вилка оставалась в розетке. Люси, подросток с фиолетовыми концами волос, нашла в своем дневнике детские каракули — лица с черными глазами. «Это не я рисовала», — бурчала она, сдирая лист. По ночам
Лика, в потёртой кожанке, приходит в театр через месяц после увольнения — её вызвал новый режиссёр Марк, бывший однокурсник. В зале пахнет пылью и растворителем: рабочие красят фанерную лестницу для спектакля «Три сестры». «Ты думала, мы тут гирлянды вешаем?» — Марк тычет пальцем в её старый сценарий с пометками на полях. Лика замечает, как дрожит его рука, когда он поправляет очки. За кулисами Аня, костюмерша с синим инеем на ресницах, суёт ей свёрток с обезболивающим: «Для Никиты. Скажи, чтоб
Лора, медсестра из городка Гринхит, первой заметила странности. В пятницу утром к ней привезли фермера Клайва с температурой под 40 — его кожа покрылась сизыми пятнами, а зрачки сузились в точки. «Он кусался, как бешеный пёс», — пробормотал санитар Билл, вытирая кровь с царапины на руке. Лора позвонила Джеймсу, своему брату: «Приезжай в больницу. Тут что-то не так». Джеймс, копавшийся в моторе старого грузовика за заправкой, усмехнулся: «Опять паникуешь из-за гриппа?» Но к вечеру на улице
Вера Стейнард, с утра до вечера копающаяся в аптечных склянках с надписью «Миллерс-Холлоу Фармаси», случайно натыкается на потрепанный дневник под грохочущим холодильником для медикаментов. На страницах — зарисовки корней мандрагоры и строчки латыни, подписанные дрожащей рукой ее бабки, Эдит. «Ты вообще спала когда-нибудь?» — Джейкоб, парень с гаражом через дорогу, тычет пальцем в фиолетовые мешки под ее глазами, пока она листает записи при свете неоновой вывески. Через три дня в колодце за
В Манчестере, на заброшенном заводе, 28-летняя Лиза втиснулась в узкий тоннель, заваленный битым стеклом. Ей кричали через динамик: «Если не проползёшь за минуту — стены сожмутся». Она царапала колени о цемент, ругалась сквозь слёзы: «Чёрт, тут даже дышать нельзя!» В другом эпизоде, Джейк, таксист из Ливерпуля, балансировал на шаткой железной балке над бассейном с ледяной водой. Снизу орали болельщики: «Сорвёшься — костей не соберёшь!» Он сползал вниз, цепляясь за ржавые болты, но на 57-й
В старом трейлере под Силвер-Лейком Лиза Морган, начинающий режиссер-документалист, находит коробку с VHS-кассетами за ржавым холодильником. На плёнках — домашние записи семьи Карверов, пропавшей в 1992. Её оператор Марк Шоу, в красной кепке и с сигаретой за ухом, подключает камеру Sony Handycam к портативному монитору: «Чё это за детские голоса на фоне?» В углу третьей кассеты мелькает силуэт с неестественно вывернутыми коленями. Джена, звукорежиссер, замечает царапины на полу трейлера — как
Джесс, 32 года, ветеринар из Сиэтла, приезжает в дождливый городок Бриджпорт, Орегон, после смерти отца-отшельника. В полуразвалившемся доме она находит коробки с вырезками о местных исчезновениях, карты с пометками "зоны наблюдения" и гипсовый слепок огромной стопы. Ее младший брат Харлан, фанат подкастов о паранормальном, сразу тычет пальцем в заляпанное грязью окно: "Ты видеа, какие клубы на крыльце? Это не медведь, тут чето больше". Они спорят, разбирая вещи отца: Харлан
В старом кинотеатре на окраине Чикаго доктор Эмили Харт прячет Люка, своего пациента с параноидальными видениями, в подсобке за ящиками с пленками. Он царапает на стене цифру "17" и бормочет: *"Они врываются через экраны, понимаешь? Там, где трещина на проекторе"*. Тем временем Миа, медсестра с татуировкой колибри на запястье, находит в кармане халата записку: *"Ищи под сценой — там твоя Алиса"*. Ее дочь пропала два года назад после школьного спектакля. Карл,
Декстер, механик с перепачканными в машинном масле руками, находит в конвейерной ленте фабрики "Блэкторн Индастриз" ржавый цилиндр с выгравированным символом — три переплетённых змеи. "Смотри, Лора, опять эта хрень", — бормочет он, тыча пальцем в трещину, откуда сочится чёрная слизь. Лора, стажёр из Бирмингема, в потёртой куртке с капюшоном, фотографирует находку на Nokia 3310: "Вчера в дробилке Рой потерял два пальца. Говорит, пила сама дернулась". Запах серы и