Иногда даже самые безобидные детские желания могут превратиться в абсолютное и всемогущественное зло. Так что почитателям жанра ужасов точно придется по вкусу мексиканский фильм «Всегда возвращается», в центре сюжета которого оказалась банда малолетних преступников. Эти пятеро подростков, живущих в городе лжи, жестокости и агрессии, привыкли самостоятельно добывать себе деньги на пропитание и одежду. Когда-то им пришлось переступить черту закона, ведь у ребятишек нет ни теплого дома, ни
Альма Басант находит в кабинете отца, Эдуардо, папку с перечеркнутым завещанием, пока он лежит в больнице после инсульта. На кухне особняка в Ломас-де-Чапультепек её сводный брат Хуан Падилья разбивает фужер, услышав от адвоката: «Доли в текстильной фабрике переходят к твоей сестре. Если не оспоришь — останешься без наследства». В ящике старинного стола Альма обнаруживает ключ от склада в Истапалапе — там она находит ящики с поддельными этикетками и кокаином, спрятанным под рулонами ткани.
В пыльном городке Санта-Сесилия, затерянном между кактусовых полей, 17-летний Карлос Мендоса чинит мотоцикл отца в гараже, пахнущем бензином и жареным перцем. Его соседка Лупита, в рваных джинсах и с синей краской в волосах, тащит его на заброшенную асьенду, где находит ящик с письмами 1920-х: «*Тут про твоего прадеда… Смотри, он писал про какую-то «тень под мескитом»*». В записках — упоминания о пропавших детях из деревни и странных символах, вырезанных на коре. Карлос смеётся, но вечером
В маленьком городке Санта-Роса бывший военный Хуан Мендоса пытается начать новую жизнь: пасёт коз, чинит плетень на ранчо, учит сына Мигеля запрягать лошадь. Однажды вечером, пока он в соседнем посёлке покупает цемент для колодца, к его дому подъезжают чёрные внедорожники. Картель «Лос-Седрос» убивает жену Кармен — на кухонном столе остаётся недопечённая эмпанада, а в грязи двора находят сломанную заколку Мигеля. Хуан, вернувшись, подбирает гильзу 9mm с гравировкой в виде змеи — такой же видел
Кармен, 22 года, каждое утро протирала пыль с фотографии отца, погибшего на медном руднике в Антофагасте. «Ты точно поедешь на этот конкурс?» — спросила мать, разливая мате в треснувшие кружки. В Мадриде Алисия, дочь портнихи, перешивала платье клиентки, пряча обрывки газет о пропавших девушках. «Сто тысяч песет за победу — и мы сбежим отсюда», — шептала подруга Лола, поправляя бант на кривом манекене. В Мехико Эсперанса, студентка-агроном, раздавала листовки у входа в университет: «Они хотят,
Карлос, 17 лет, переезжает в старую квартиру на Calle Sol в Сан-Хуане. Треснувшие стены пахнут плесенью, а единственный вентилятор гудит, как пчелиный рой. За окном — разноцветные дома с облупившейся краской, соседка Изабелла, 22 года, каждое утро выбивает коврик под *"¡Buenos días, enano! Опять спал в одежде?"*. В углу комнаты он находит дыру в полу, забитую газетами 1983 года. "¿Qué cojones…?" — бормочет, вытаскивая пожелтевший конверт с инициалами *M.R.*. В коробке из-под
Уго Санчез, худощавый парень в потрепанной ковбойской шляпе, каждое утро перетаскивал ящики с манго на рынок Мериды. Его мать, Кармен, шила платья для богатых туристов, ворча: «Музыка тебя накормит? Опять гитару настраиваешь вместо того, чтоб Луису помочь». Луис, старший брат, торговал на той же площади керамикой, бросая Уго презрительные взгляды. По вечерам Уго пробирался к задворкам кафе «Ла Луна», где местные старики играли хараны. Хосе, слепой аккордеонист, хрипел: «Сыграй *La Llorona*, но