Гонконг, начало двадцатого века. Это время, когда китайское море становится опасным местом из-за действий пиратов под руководством зловещего Ло. Правительство прилагает все усилия, чтобы остановить его и его банду, и разрабатывает специальный план борьбы с пиратами, получивший кодовое название "Проект А". Но Ло оказывается хитрым противником. Он всегда на один шаг впереди, подрывает корабли правительства и ставит под угрозу успешное выполнение Проекта А. В этом критическом моменте на
Когда фондовый рынок рухнул, завеса тайны преступного заговора начала спадать. В панике и хаосе обнаружились следы преступной деятельности, которая долгое время скрывалась под поверхностью. Как участники заговора справятся с внезапным разоблачением, смогут ли они избежать правосудия, или же их ждет неизбежное наказание?
Энджи и Пэт прожили в любовной гармонии три десятилетия в квартире Пэт в Гонконге, будучи образцом уважения и привязанности для всех, кто их знал. Но однажды ночью неожиданная смерть Пэт разрушила их идиллию. Первоначально семья Пэт поддерживала Энджи, пытаясь помочь ей справиться с утратой. Однако вскоре скрытые напряжения всплыли на поверхность: споры о похоронах и наследстве Пэт вызвали конфликт, угрожая разорвать те связи, которые когда-то казались нерушимыми. Энджи оказалась в сложной
Чен Лун, детектив с подбитым глазом и вечной сигаретой в зубах, копался в делах уличной банды «Черные тени» после того, как на рыбном рынке Абердина нашли тело его информатора. В кармане мертвеца — обгоревшая фотография Мэй Линь, блондинки-бармена из заведения «Золотой дракон», которая крутила роман с боссом триады Лю Фэем. «Ты знала, что Лю хранит кокаин в бочках с соевым соусом?» — спросил Чен, разглядывая след от ожога на ее руке. Мэй Линь, не отрываясь от протирания стаканов, бросила:
В центре — хирург Чэнь Вэйцзе, 42 года, который каждое утро начинает с обхода в переполненном отделении экстренной помощи. Его ассистентка, медсестра Ли Юйжэнь, 28 лет, в перерывах жуёт булочки с красной фасолью, пряча крошки в карман халата. В третьем этаже, возле лифта, вечно сломанный автомат с кофе: Вэйцзе стучит по нему кулаком, бормоча: «Опять тайваньский доллар зажевал». В пятницу поступает мальчик с прободным аппендицитом — отец, водитель грузовика, кричит на регистратора: «Почему нет
Ли Мин застрял в пробке на Nathan Road, когда получил смс от Айлин: «Встречаемся у ларька с рыбными шариками через 20. Важно». Он вспомнил, как вчера она молча убрала со стола разбитую чашку с изображением карпов — подарок её покойной бабушки. В лавке старьевщика на Шан-Вань улице Айлин нашла конверт с фотографиями отца, которого считала погибшим в 1997-м. «Почему сейчас?» — спросила она, разглядывая снимок мужчины в очках с треснувшей дужкой, стоящего у входа в заброшенный кинотеатр на
Линь Мэй, 24 года, работает в аптеке на улице Тунчжоу. Каждое утро она протирает полки с баночками *люй хао* — травяными смесями от бессонницы — и пересчитывает монеты в кассовом ящике. После смены идёт домой через рыбный рынок, где прижимает к груди сумку с лекарствами для бабушки, обходя лужи с чешуёй. В шестом этаже хрущёвки на Цзянго-роуд её ждёт чайник с жасминовым чаем и сосед-пенсионер, который стучит в стену, если слышит шаги после десяти. «Опять перепутал дверь, старик», — бормочет
Лай Фун перебирает пачку табака за прилавком забегаловки на углу Сойер-стрит. Вентилятор скрипит, смешивая запах жареных пельменей с дымом от мангала соседа. Чинь Хо в мятом пиджаке тычет в телефон, сбрасывая ему адрес склада: *«Человек в красной кепке ждёт у третьего контейнера после полуночи. Спросишь про бленд для мистера Ву»*. Лай вытирает пот со лба тряпкой, пахнущей рыбой. «Опять через тоннель под грузовиками прёшь?» — бросает он, замечая свежий синяк на руке Чиня. Тот флегматично достаёт
Ли Минь приезжает в деревню Циньшуй после десяти лет жизни в Тайбэе — мать прислала открытку с просьбой «разобрать вещи в старом доме». На вокзале её встречает Сяо Хуань, соседский парень, теперь работающий в мастерской по ремонту велосипедов. В доме пахнет плесенью и ладаном: на полке рядом с фотографией покойного деда Ли Минь находит коробку с обрывками газет 1987 года и тетрадь, где бабушка записывала сны. «*Здесь пишут про исчезновения детей*», — Сяо Хуань проводит пальцем по строке. Ли
В ночном рынке Шилинь А-Чэн, мясник с татуировкой дракона на предплечье, рубит топором окорок, когда слышит вопли у лотка с жареными кальмарами. Сяо-Фэнь, студентка в растянутом свитере, бросает сумку с учебниками по биохимии, чтобы подтащить к стене старика с пеной у рта. «*Tshia khah kín—* Быстрее!» — орет она, но старик уже впивается зубами в лодыжку продавщицы. А-Чэн тащит Сяо-Фэнь в аптеку «Хэппи», где выбивает стекло ради инсулина для своей диабетички-матери. Там натыкаются на Ли Вея —
Кто бы мог подумать, что такая простая математическая штука может стать... ну, целой философией? Серьёзно, я иногда ловлю себя на мысли: вот мы в школе зубрили правила, типа "минус на минус — плюс", и даже не задумывались, как это работает в жизни. А потом бац — сталкиваешься с ситуацией, когда две сплошные неудачи вдруг выстреливают чем-то хорошим. Как будто вселенная подмигивает: "Эй, сюрприз! Ты же не ждал?" Вспомнил, как в прошлом году у меня сломалась машина и отменили