Сюжет фильма разворачивается вокруг трех сотрудников полиции, каждый из которых не чужд экстремальным ситуациям. Камила - неутомимый офицер полиции, Анхель - упорный детектив, и Фатима - бесстрашный прокурор, вместе они образуют команду, которая постоянно сталкивается с кровавыми убийствами и головоломками, которые представляют эти преступления. Их работа - это бесконечная серия столкновений с жестокими преступниками и кровожадными бандитами. Они видели все и привыкли ко всему, но то, что
Матиас, 19-летний студент из Ла-Боки, находит в подвале дома бабушки потёртый диктофон с плёнкой, помеченной инициалами «М.Р.». В записях — голос его матери, погибшей при пожаре пять лет назад: *«Если слышишь это, значит, они всё ещё следят…»*. Он обходит заброшенные магазины в Сан-Тельмо, чтобы восстановить повреждённые фрагменты. Владелец лавки старых радиодеталей, Эстебан, щурится: *«Ты же понимаешь, что такие вещи лучше не трогать?»* — но передаёт контакты женщины из городского архива,
Лукас, курьер на потрёпанном мопеде, каждое утро объезжает районы Буэнос-Айреса — от высоток Пуэрто-Мадеро до узких переулков Сан-Тельмо. Его маршрут прерывает странная посылка без адреса: внутри потёртый блокнот с координатами и фото женщины, похожей на его покойную мать. В кафе «Ла-Бомба» он сталкивается с Марианой, студенткой-археологом, которая неделями копается в муниципальных архивах. «Ты уверен, что это тот адрес?» — она тычет пальцем в его карту, отмечая крестик возле старой фабрики в
В трущобах Ла-Боки отец Мигель, 52 года, с потертым крестиком на шее, находит в церковном подвале дневник умершей прихожанки Розы. Листы испещрены детскими почерками: *«Они шепчут через вентиляцию, просят открыть дверь в 3:17»*. На следующее утро мальчик Лукас, сын уборщицы, показывает Мигелю царапины на спине — параллельные линии, как от веток. «Это она меня поцеловала», — бормочет ребенок, ковыряя кроссовком трещину в плитке. В углу двора ржавый кран сочит воду, смешиваясь с запахом жареных
Лукас, 34 года, бармен из Мадрида, каждое утро кладет на тарелку *churros* с густым шоколадом — так завтракала София до аварии. Теперь ее призрак сидит на кухонном стуле с треснувшей ножкой, поправляет распустившуюся прядь волос: *«Опять пересолил омлет. Ты так и не научился»*. Он слышит ее, но не может прикоснуться. По вечерам они идут в парк Ретиро, где она кормит голубей крошками, которых Лукас прячет в кармане пальто. Иногда она исчезает на дня три, возвращается в платье, пахнущем морем, —
Представь: две девчонки из Штатов, влюбленные в приключения, крутят педали по каким-то богом забытым дорогам Аргентины. Типа, эй, свобода, ветер в волосах и все такое… А потом — бац! — одна из них растворяется в воздухе, будто её и не было. И оставшейся — понимаешь? — приходится носиться по этим бескрайним полям, пока солнце не рухнуло за горизонт. А когда наступает ночь… Боже, эти тени начинают шевелиться. Каждый шорох — как нож по стеклу. Кажется, даже воздух густеет, в горле комом стоит.