Вышедший на свободу после длительного заключения, Тони, мастер своего дела в мире воровства, сталкивается с неприятной новостью — Мадо, женщина, которая занимала особое место в его сердце, теперь в отношениях с Пьером. Пьер не просто владелец популярного ночного заведения, но и занимается сомнительными делами, в частности, распространением запрещенных веществ. Вместо того чтобы немедленно устраивать разборки и искать месть, Тони решает сосредоточиться на чем-то, что он умеет делать лучше всего
**Первый абзац:** Инженер Эрих Бруннер, в помятой рубашке и с сигаретой за ухом, приезжает в австрийский Грац, чтобы восстановить разрушенный мост через Мур. На югославской стороне, в Мариборе, местная учительница Мира Ковач тайком раздает листовки против «чужаков, которые тянут руки к нашим камням». Рабочие в заплатанных комбинезонах спорят из-за цемента: «Чего ты лупишь лопатой, как овца? — Сам овца, у тебя раствор жидкий!» По вечерам Эрих пьет кофе из желудей в харчевне «У старого Фрица»,
В кабине адмиралтейства в Плимуте капитан Джонатан Шепард, бывший моряк с шрамами от торпедной атаки в Норвегии, ворочает карты Северной Атлантики. Его помощник, лейтенант Гарри Дэвис, курит трубку у рации, расшифровывая перехваты: «Немцы ушли из Бергена. Два эсминца сопровождения повернули на юг…» Шепард хрипло прерывает: «Это не эсминцы. *Он* один. Броня толще, чем у „Худа“». На столе — фотография погибшего брата с линкора «Худ», приколотая гильзой. В углу радистка Энн, дочь рыбака с
В дождь на Ковент-Гарден двое мужчин в мокрых плащах ждут контакта. Артур Лэнгли, бывший криптограф с шрамом на подбородке, курит «Embassy» под навесом, считая проезжающие черные кэбы. Его напарник, юный Саймон Грейвз, нервно перебирает монеты в кармане — вчерашний допрос в подвале на Бейкер-стрит оставил синяк под глазом. «Ты уверен, что он придет?» — Саймон смотрит на часы с треснувшим стеклом. Артур бросает окурок в лужу: «Если не придет, к полуночи будем рыться в мусорных баках за театром
Гретта, 23 года, с утра до ночи вкалывает на текстильной фабрике в Берне. Руки в синих прожилках от красителей, волосы пахнут машинным маслом. Отец, Отто, швыряет в её сторону деревянный башмак: «Ты думаешь, станки сами себя починят? Иди к Францу, он тебя ждёт у церкви». Франц – мясник с обрубками пальцев, два года таскает за ней корзинку с яблоками. Вместо свидания Гретта пробирается в военкомат на окраине города, заполняет анкету фиолетовыми чернилами. Врач в очках с толстыми линзами щупит её
Франсуаза, няня в строгом жакете и с потёртым чемоданом, появляется на пороге квартиры Дювалей на улице Риволи. Антуан, 8 лет, прячет под кроватью разбитую вазу, а его сестра Мари, 12, рисует углём на обоях. "Мадам Дюваль просила проверить уроки", — говорит Франсуаза, доставая из сумки плитку шоколада. К вечеру Антуан сам признаётся в вазе, а Мари стирает рисунки тряпкой, которую няня смачивает в лимонном соке. В доме Шарбонье у булочной на Монмартре Люси, 5 лет, отказывается спать
Элен Дюваль, фотограф-любитель, жила в съемной квартире на третьем этаже парижского дома с треснувшим подоконником. Каждое утро она замечала в окне напротив пожилую женщину в сиреневом халате, методично переставлявшую горшки с геранью. «Опять снимки недодержал», — бормотала Элен, разглядывая размытый силуэт соседки на фотобумаге, пока запах жареного лука с нижнего этажа смешивался со звуками трамвая на улице Риволи. В пятницу, когда дождь залил объектив, она увидела, как незнакомец в коричневом